Нулевой Архетип

Но должно же было остаться хоть что-нибудь.

– Раньше ты был другим.

– Раньше, – спокойно ответил он, – ты не раздвигала ноги перед трущобниками.

– Ах ты, мразь!

Кейн едва успела дернуть Джека назад, и только потому, что он боялся ее ударить, нити спирита из браслета вонзились в стену рядом с головой Дамина. Осколки камня брызнули в разные стороны.

– Хватит! – Кейн зачерпнула нулевой архетип, выплеснула его потоком, тонкой пеленой щита. – Джек, пожалуйста, хватит.

– Этому уроду конец. Не вернется вместе с первыми неудачниками.

– Я не боюсь трущобных крыс, – Дамин демонстративно перехватил оружие поудобнее.

– Хватит, – с нажимом повторила Кейн. – Если мы станем драться между собой, в Цитадель не вернется никто.

Они молчали, жгли друг друга взглядами, потом Джек длинно выдохнул, и напряжение из его фигуры ушло:

– Да очень мне надо драться с этим дегенератом.

– Взаимно.

– У нас общая цель, – сказала Кейн. – Только она имеет значение.

Джек понял ее правильно, и его это отрезвило.

На «Марии» проводились эксперименты на людях и пытались найти способ прикрепить к ним спирит. Результаты этих экспериментов нужно было уничтожить как можно скорее. Любые склоки могли подождать.

– Решай сама, куда идти, – Дамин отступил на шаг и опустил оружие. – Но если ловушку действительно оставила предыдущая экспедиция, нужно узнать, зачем они это сделали.

– Нет. Я не стану рисковать ради твоего любопытства. Мы пойдем к «Марии», как только я закончу с защитной сферой. Она будет довольно плотной, чтобы защитить и от ловушек, и от спирита. К счастью для нас всех, Дамин, я умею не только раздвигать ноги.

* * *

Они наткнулись на тело возле следующей развилки. Мужчина сидел у стены, сжавшись в комок, и Кейн пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, прежде чем она рискнула подойти поближе.

– Не стоит тебе на это смотреть, – Джек положил руку ей на плечо, сжал, молчаливо обещая поддержку.

– Я должна знать, как он умер. Может быть, в ране остались следы спирита.

Это точно был не гибрид – гибрид поглотил бы тело целиком, и никаких аномалий Кейн не слышала. Только те самые ноты, где-то наверху, которые казались все резче и тревожнее.

– Я справлюсь, – как можно тверже сказала она. – Я мастресса.

– Слишком упрямая даже для мастрессы.

Он подошел к телу вместе с ней, а Дамин и Дэвид остались в стороне.

Сквозь уродливую рваную рану на животе трупа выглядывали острые алые кристаллы спирита. Таких Кейн никогда не видела раньше.

Они звучали очень тихо, словно их и не было, и только закрыв глаза, погрузившись в архетип глубже и позволив ему захлестнуть свое сознание целиком, Кейн услышала.

Вывернутый, будто бы проваливающийся сам в себя крик. Отчаянное желание чего-то живого вырваться из чуждой ему формы – жажда архетипа освободиться.

Она затягивала, засасывала в себя, и что-то внутри Кейн сжималось от боли – от того, как неправильно, как чудовищно было то, что она слышала.

Спирит плакал – сила, которая лежала в основе всего сущего, необъяснимая, непостижимо огромная и безгранично могущественная. Ноты лились, заглушая сами себя, выворачиваясь внутрь, безнадежно и беспомощно.

Про мастресс говорили, что они владели архетипами, управляли спиритом, но это было не так.

Кейн не владела ни Миражом, ни тем более изначальным архетипом. Невозможно было ими владеть – архетипы просто существовали: древние, безгранично прекрасные силы, которые создавали мир. Они жили на изнанке, прятались под поверхностью каждой вещи, каждого явления, и принадлежали только самим себе.

Мастрессы были для них дверью, проводниками, которые позволяли архетипам проявляться в форме спирита. Могли сплетать этот спирит в схемы, использовать его – отголосок той иной, живущей на изнанке мощи.

Живой, неиссякаемой, неуязвимой.

Кто бы мог подумать, что спириту можно сделать так больно.

Кейн потянулась на звук этого плача всем своим естеством – и то, что оставалось на поверхности, стало далеким и неважным – остались только эти сломанные ноты, как маяк.

Нужно было освободить их во что бы то ни стало.

Нырнуть глубже. Еще немного глубже.

Ну же, потянись мне навстречу.

Пожалуйста.

Позволь мне помочь. Я так хочу тебе помочь.

Спирит услышал ее, и ноты стали громче.

Она потянулась отпустить их, освободить.

Не плачь.

Что-то лопнуло – звонко и окончательно, как струна.

И спирит рванулся на свободу.

* * *

Наверное, ей было бы проще, если бы она потеряла сознание и потом пришла бы в себя. Но вместо этого Кейн пришлось подниматься, всплывать на поверхность сквозь толщу изнанки.

Все болело, особенно кончики пальцев.

Сквозь звук спирита проступил голос Джека – резкий, решительный. Он всегда говорил так, когда боялся. Как будто надеялся, что одним голосом сможет отогнать беду.

– Я…в… – Кейн казалось, что ей в горло насыпали битого стекла. Осколки царапались внутри, мешая говорить. – … порядке. Я в порядке.

Под щекой внезапно оказалась куртка Джека, Кейн почувствовала на спине его руки и выдохнула.