Нужно ли называть детей такими именами?

Мы поехали не по автобану, а использовали уютную «Дойче Аллеенштрассе». Вся поездка – это наслаждение для тех, кто умеет опьяняться природой, не напиваясь при этом. От одного удивления переходишь к другому. Снова и снова мы обращали внимание друг друга на разные прелести аллей. Поездка это настолько воодушевила нас, что мы рекомендовали нашим друзьям, чтобы они не пропускали эти красоты природы. И переночевать можно в каком-нибудь маленьком городке. В уютных, недорогих гостиницах всегда можно найти такую возможность, потому что они не слишком переполнены.

После этого великолепного переживания мы сделали короткую остановку перед Рюгенской дамбой. Показывая вперед и направо в неопределенном направлении, я сказал моей жене: – Видишь там этот колоссальный валун? На нем закрепили бронзовую доску со следующим содержанием:

«Во время правления вождя и рейхсканцлера АДОЛЬФА ГИТЛЕРА (1933-1945) в 1936 году была сдана в эксплуатацию Рюгенская дамба».

Моя жена с напряженным лицом недоверчиво обыскивала всю местность. Наконец, она заговорила: – Ну, ты нагнал на меня, похоже, веселый ужас! Сначала я на самом деле поверила, что все же здесь еще есть честные люди! Но это все вздор! Уже во времена ГДР они накинули бы на Адольфа веревку, привязали бы к ней камень и утопили бы его в море, где оно глубже всего.

Я сказал: – Послание к Римлянам, глава 3, стих 7.

- И к чему это опять? – спросила моя жена неуверенно.

- Ибо, если верность демократии возвышается моей неверностью к славе демократии, за что еще меня же судить, как грешника? – процитировал я Библию, немного перефразировав.

Моя жена усмехнулась, покачивая головой, и я продолжил поездку по аллеям Рюгена в направлении Гёрена.

В течение следующих дней мы были в таком восторге от погоды, морского воздуха, пейзажей и всего остального, что я чувствовал в себе искушение описать все это путешествие. Но это не вписывалось бы в рамки этой книги. Потому я буду придерживаться моей главной темы.

Однажды мы сидели поблизости от набережной Гёрена, там, где мы еще могли видеть Балтийское море и фланирующих людей на зеленых лужайках, на которых играли дети. Итак, все располагало к беседе.

Как раз когда я последовал приглашению моей жены посмотреть на двух дам с избыточным весом, которые во время прогулки наслаждались мороженым, я получил детским футбольным мячом по голове, так что моя шляпа испуганно улетела прочь. Попадание вовсе не было болезненным. Мы прекрасно понимали, что детям нужно «побеситься». Ведь мы могли бы усесться где-то в другом месте, где сидели только старики. Но как раз этого-то мы и не хотели. Мы ведь всегда как раз и ищем контакт с молодыми поколениями, даже если в данном случае произошло с помощью футбольного мяча. Мы посмеялись над попаданием в голову и дали понять малышу, которому было примерно пять лет, что я вовсе не собираюсь портить ему игру. Мы мимолетным взглядом заметили также его мать и услышали ее призыв к порядку, но обе толстые дамы интересовали меня гораздо больше.

Прошло совсем немного времени, как мяч пролетел снова прямо перед моим носом. Точь-в-точь мимо меня, но так, что я немного вздрогнул.

Мы взглянули на мальчика, который, кажется, с напряжением ожидал моей реакции, и на его мать, которая сидела через скамейку от меня, и возраст которой я оценил как немного за тридцать. Она не только сделала просящий прощения жест в мою сторону, но и обругала своего сына в такой манере, которая нас, особенно меня, заставила хорошо прислушаться: – Иона, ты должен, наконец, следить, куда ты бьешь мяч!

«Иона» для меня стало ключевым словом, чтобы возбудить любопытство. Я обменялся парой слов с женой о том, как я мог бы заговорить с матерью о том, каким образом мальчик получил имя «Иона».

Мы еще продолжали наши маленькие дебаты, когда на этот раз моя шляпа получила сзади прямое попадание, и подхваченная морским ветром полетела прочь. В то время как я вовсе не хотел слишком опрометчиво гнаться за шляпой, возбужденная мать громко ругалась со своим отпрыском и теперь наперегонки со мной побежала за шляпой. При этом я невольно притормозил, когда услышал, как мать, глядя назад, снова обратилась к своему мальчику уже по имени «Ионафан», почти крича. Итак, она была явно недовольна своим отпрыском, и теперь его звали уже не «Иона», а «Ионафан».

Это произвело на меня настолько сильное впечатление, что я прекратил бежать, предоставив судьбу моей шляпы этой молодой женщине, и еще больше сконцентрировался на мальчике, который застыл на месте и никак не реагировал ни на «Иону», ни на «Ионафана».

Пока я медленно приближался к скамейке, где сидела моя жена, не упуская при этом из виду мать, шляпу и Иону-Ионафана, мой план был уже готов.

Молодая дама поймала улетевшую соломенную шляпу, при этом ей не пришлось наступать на нее. Это был мой маленький трюк, чтобы оставить соревнование. Мой возраст оправдывал это. Я хотел этим добиться того, чтобы дама сама подошла к нашей скамейке. Я сделал свой расчет в соответствии с правилом: «Молодой человек должен получить удачу, старая девочка деньги».