o 0a115616b968c99b

Джон лениво улыбнулся, потягивая бургундское вино. «Твой зять, между прочим, тоже

отменно готовит – научился. А я и у себя дома посуду мою, - должен же я когда-то отдыхать,

- он вздохнул и, помолчав, добавил: «Тем более, что работы у меня только прибавляется».

-Если тебе удастся оторвать Констанцу от телескопа, - предложил Питер, - приезжайте к нам

тем воскресеньем. С адмиралом на охоту сходим, навестим дядю Джованни».

-С тех пор как синьор Галилей увидел спутники у этой большой планеты, - Джон откинулся в

кресле и блаженно закрыл глаза, - моя сестра потеряла сон и покой. Но я постараюсь ее

уговорить. Что дядя Джованни, оправился?

Питер тонко улыбнулся. «Ну, он все еще называет своего зятя дикарем, но, в общем – да».

-Кеннет, между прочим, - заметил Джон, - любимец его Величества, еще с тех пор, как он в

Шотландии правил. Так что я рад за Полли, он – очень хороший человек.

Питер разлил остатки вина и спросил: «Так ты сразу в Париж, как матушка вернется?»

-Угу, - Джон приоткрыл один глаз. «Выслушаю ее и поеду. Там, судя по всему, в скором

времени будут затевать что-то интересное. Ну, ты готов?»

Питер оглядел кабинет. «Камины потушены, очаг – тоже, закроешь за мной ворота?»

-Конечно, - кивнул Джон, поднимаясь.

Они вышли во двор, и Питер, садясь на белого андалузского жеребца, сказал: «В

следующую субботу я вас заберу, и поедем. Констанце кланяйся от нас всех, и скажи, что

Тео только о ней и говорит».

-Дети ее любят, да, и она с ними хорошо ладит, - улыбнулся Джон. «От Дэниела не было

вестей?»

-Нет, - Питер помрачнел, удерживая коня на месте. «Мне кажется, он и не вернется уже»

-А этого ты знать не можешь, - спокойно ответил Джон и потрепал лошадь по холке: «Ну,

привет Рэйчел передавай. Когда ей срок-то?»

-Недели через две, - обеспокоенно ответил Питер, - правда, миссис Стэнли говорит, что с

двойней может раньше начаться. Ну да не зря я ее в усадьбу привез, все-таки с акушеркой

рядом лучше, - он пожал руку Джону, и, подстегнув жеребца, выехал на Бишопсгейт.

Джон посмотрел ему вслед, и, закрыв тяжелые ворота, опустив большой ключ в карман,

пробормотал: «Подмораживает, надо же, днем уже тепло, а все равно – чувствуешь, что еще

зима». Лавки закрывались, в домах вздували огни и мужчина, вскинув голову, глядя на

вечернее, чистое, холодное небо, подумал: «Как ясно сегодня. Ну, Констанца, значит, всю

ночь просидит за телескопом, надо будет ей поесть принести».

Он зевнул, и, плотнее завернувшись в плащ, быстрым шагом пошел домой.

В изящной, отделанной аквамариновым шелком опочивальне горел камин. Маленькая

девочка в платьице темно-зеленого бархата положила ладошки на большой живот Рэйчел и

восторженно сказала: «Тетя, они опять толкаются!»

-Они все время толкаются, - рассмеялась Рэйчел.

Тео присела на скамеечку, рядом с ногами женщины, и, накрутив на палец белокурый локон,

спросила: «Тетя, а кто там?»

Рэйчел улыбнулась и пожала плечами: «Ну, скоро увидим. Может быть, мальчики, может

быть, девочки».

-Хочу девочек! – страстно отозвалась Тео. «Мы с Анитой будем их наряжать, как кукол, что

нам дядя Джованни из Парижа привез. Тетя, а можно письмо от папы почитать?»

-Господи, - подумала Рэйчел, - бедное дитя, каждый вечер мы это письмо читаем, она его

уже и наизусть знает. А если круглой сиротой останется, не приведи Господь? Питер сразу

сказал, что мы ее воспитаем, будет нам дочерью, однако все равно – жалко девочку, она

ведь и отца и мать помнит.

Рэйчел потянулась за Евангелием, и тут Тео звонко сказала: «Нам всем так понравился дядя

Кеннет! Он так много сказок знает, и у него есть меч, и два кинжала. Александр сказал, что в

Шотландии очень красиво, и они с дядей Кеннетом каждый день охотились».

Цезарь, что дремал у камина, положив морду на лапы, поднял одно ухо и лениво гавкнул.

-Завтра на рассвете с адмиралом на уток пойдешь, - рассмеялась Рэйчел. «Ну, давай, - она

с трудом наклонилась и погладила девочку по голове.

-Дорогая моя маленькая мышка! – начала женщина. «Давай я расскажу тебе о Новом Свете,

тебе бы здесь очень понравилось...

Тео зачарованно слушала, шевеля губами, а в конце, когда Рэйчел прочитала: «Обязательно

слушайся маму, моя любимая девочка, а, когда я приеду, мы все вместе будем гулять на

реке и кататься на лодке – долго-долго, - серьезно сказала: «Я слушаюсь, тетя Рэйчел. Мама

была бы мной довольна, да?»

-Ну конечно, милая, - вздохнула женщина, глядя в каштановые глаза. «Мама смотрит на

тебя с небес и радуется – каждый день».

Тео помолчала и чуть дрожащим голосом попросила: «Тетя, а можно на картинки

посмотреть, ну, в письме?»

-Ну конечно, - Рэйчел осторожно передала девочке потертые листы. «Я аккуратно, - тихо

сказала Тео, пристроив их на коленях. «Тетя Рэйчел, - она низко склонила голову, - а если

папа не вернется, можно мне будет с вами и дядей Питером остаться? Или дедушка меня в

Париж заберет? Я хочу с вами..., - девочка всхлипнула, и добавила, испуганно: «Я не плачу,

нет!»

-Папа вернется, - твердо ответила Рэйчел. «Что он там нарисовал?»

-Джеймстаун, мне Александр о нем рассказывал, - Тео полюбовалась картинкой. «Очень

красиво. И еще индейское поселение, и корабль».