Читаем o 41e50fe5342ba7bb полностью

Риторика (Из дневника М. Шкапской в РГАЛИ). Ольга Форш ждала трамвая, пропустила четыре, прыгнула в пятый; ее снял молодой

милиционер, сказавши: «Вы, гражданка, не столь молоды, сколь

неразумны». Она пошла прочь, растроганная, и лишь потом

сообразила, что он попросту сказал ей старую ДУРУ-

Революция За два дня до Февраля у Керенского собрались товарищи и

согласились, что революция в России никак не возможна

(Палеолог, 422).

179


З А П И С И

и

в ы п и с к и

«Революцию делают не голодные люди, а сытые, которых один день не

покормили» (Авторханов, ВИ 1992,11/12, 105).

Революция Афиша: «Кино французской и советской новой волны; весь доход от

фестиваля пойдет на уличную съемку первого фильма о

будущей революции».

А Э. Хаусмен. РЕВОЛЮЦИЯ. (Last poems, 1922).

Ямб и рифмы не сохранены.

Катится на запад черная ночь. Лучащееся

знамя вскидывает восток Призраки и мороки

страшных снов Золотым потопом

захлестывает день.

Но над сушей и морем, все дальше от глаз,

Скользит над миром туда, за океан, Свернутая

в конус вечная тьма, Дурацкий колпак,

задевающий луну.

Смотри: вот солнце вздыбилось над головой;

Слушай: к почдню гремят колокола; И мрак по

другую сторону земли Миновал надир и

всползает ввысь.

Революция Запись Ф. Вермеля о перестрелке в Москве в декабре 1905: «как будто

ковры выколачивают».

Революция «У нас не может быть революции ради идеи, а только во имя лица»

(Вяз., Зап. кн., 84).

Род «Fatum опутало меня цепями», — писал еще Ап. Григорьев

почти как «это есть великое проблема» в «Восковой персоне».

Ф. А. Петровский уверял, что в молодости видел парикмахерс-

кую с надписями: «мужской зал», «женская зала», «детское

зало».

Россия и Запад классическая формула Щедрина: у русского «перед иностранцами

чувство, будто что-то украл, перед своими — будто что- то

продал». У кого это чувствуется в каждой строке, так это у

Блока. На вокзале мне приснилась фраза: «NN, когда его секли, становился совсем западный».

«Разорвись на-двое, скажут а что не на-четверо?» (Даль). «Увидим, сказал

слепой; услышим, сказал глухой; а покойник, на столе лежа, прибавил: до всего доживем».

С «Шла машина темным лесом за каким-то интересом. Ин- теринтер-интерес —

выходи на букву эс» (Лойтер 734).

180


Ill

Самое «Что самое удивительное? — То, что завтра будет завтра». (Из арабского

катехизиса, вроде Голубиной книги).

Сад Саади в русских переводах XVII в. назывался «Кринный дол» и

«Деревной сад».

Семь Л. Вольперт рассказывала, как принимала первые экзамены и еще

не знала, за какое незнание что ставить. Пришел пожилой

заочник и сказал: «Семь». Она не поняла. (Десяток? бутылок?).

Он сказал: «Семь детей». — «Ну, отвечайте только на один

вопрос». (Я не удержался и спросил: «он сказал: три с

половиной?»). Все кончилось благополучно.

Семь Уже трудно жить, семь раз отмеривая: к седьмому отмеру за-

бываешь первый.

Связь событий «Я могу понять, как ваша связь продолжалась, но не могу — как

началась», — сказал N. «А я могу — как началась, но не могу —

как продолжалась», — ответила М. (Вяз.).

Из разговоров С. С. Аверинцева

Разговоры эти начались сорок с лишним лет назад. Я учился на последнем курке клас-

сического отделения, а он на первом Ко мне подошел высокий застенчивый молодой

человек и спросил моего мнения, почему имя такого-то пифагорейца отсутствует в

списке Ямвлиха. Я честно сказал, что никакого мнения на этот счет не имею.

Знакомство состоялось, рекомендации были предъявлены самые авторитетные — от

Пифагора. Как этот первый разговор продолжался далыие, я не помню. Второй

разговор, через несколько дней, был проще: собеседник попросил помочь перевести

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых харьковчан
100 знаменитых харьковчан

Дмитрий Багалей и Александр Ахиезер, Николай Барабашов и Василий Каразин, Клавдия Шульженко и Ирина Бугримова, Людмила Гурченко и Любовь Малая, Владимир Крайнев и Антон Макаренко… Что объединяет этих людей — столь разных по роду деятельности, живущих в разные годы и в разных городах? Один факт — они так или иначе связаны с Харьковом.Выстраивать героев этой книги по принципу «кто знаменитее» — просто абсурдно. Главное — они любили и любят свой город и прославили его своими делами. Надеемся, что эти сто биографий помогут читателю почувствовать ритм жизни этого города, узнать больше о его истории, просто понять его. Тем более что в книгу вошли и очерки о харьковчанах, имена которых сейчас на слуху у всех горожан, — об Арсене Авакове, Владимире Шумилкине, Александре Фельдмане. Эти люди создают сегодняшнюю историю Харькова.Как знать, возможно, прочитав эту книгу, кто-то испытает чувство гордости за своих знаменитых земляков и посмотрит на Харьков другими глазами.

Владислав Леонидович Карнацевич

Словари и Энциклопедии / Неотсортированное / Энциклопедии