o 746a5c7ff3383046

прочитывать то, что только что было изложено устно. Несмотря на это, я все более

сознавала, что у меня ничего не выйдет из приобретаемых сведений, но мысль, что,

бросив эти занятия, я не только не удовлетворю главным требованиям людей, меня

окружающих, но даже сама себя буду считать пропащим человеком, заставляла

меня еще с большим рвением заниматься тем, чем и все остальные.

Одною из главных своих обязанностей молодежь считала занятия в воскресных

школах. И я с Верою Корецкою в первое же воскресенье отправилась в воскресную

школу. Это было в марте 1862 года, незадолго до пожаров в Петербурге,--

следовательно, еще до начала особенно усиленного гонения, воздвигнутого на

воскресные и бесплатные школы4. В школу, которую я посещала, приходило иногда

двадцать, а то и более учителей и учительниц, и каждый из них брал двух, а то и

одного ученика, и они вместе садились на скамейку. Подготовка учащихся была

крайне разнообразна: приходили и безграмотные, и полуграмотные, притом

желающих учить являлось иногда лишь немногим меньше, чем учеников.

Как только мы вошли в школу, мимо нас прошел молодой человек лет двадцати

семи -- двадцати восьми. Вера шепнула мне, что это Помяловский, писатель, уже

пользовавшийся тогда большою известностью5. Его густые, вьющиеся, волнистые

темно-русые волосы были закинуты назад; красивые голубые глаза, благородный

открытый лоб, подвижные черты лица и удивительно приветливая улыбка на губах

-- все делало его чрезвычайно симпатичным.

На этот раз я не взяла ученика, села на скамейку сзади Помяловского и начала

прислушиваться к его преподаванию. Он с такой доброй улыбкой провел рукой по

волосам белобрысого мальчонка, что, видимо, сейчас же расположил того в свою

пользу. В то время как Помяловский перелистывал книгу, чтобы выбрать что-

нибудь для чтения своего ученика, тот спросил его:

-- Скажите, дяденька, как это пророк Илья так гулко громыхает по небу? Ведь на

нем нет ни каменной мостовой, ни мостов...

Помяловский громко расхохотался, ему вторил и его ученик; затем он так просто

начал рассказывать о небе и тучах, о громе и молнии, что под конец мальчик

воскликнул:

-- Значит, про пророка Илью только сказки сказывают?

Во время этого объяснения к Помяловскому подходили и другие ученики, без

церемонии оставляя своих учителей, и наконец около него образовалась целая

группа, из которой то один, то другой спрашивал его что-нибудь. Помяловский

встал с своего места и с неподражаемою простотою, то добродушно посмеиваясь,

то сопровождая свои объяснения русскими поговорками и пословицами, разъяснял

недоумения детей. Скоро все присутствующие в школе -- ученики и учителя

обратились в одну аудиторию и внимательно слушали в высшей степени

занимательные объяснения Помяловского.

Когда мы уходили из воскресной школы, Вера подошла к Помяловскому и

пригласила его на свои вечеринки, несмотря на то что они друг с другом совсем не

были знакомы. Но тогда этим не стеснялись, если только встреченный человек

казался симпатичным. Так на это, видимо, посмотрел и Помяловский: он сердечно

поблагодарил Веру за приглашение, записал ее адрес и дни приема и обещал

бывать у них, что и выполнил, но меня уже тогда не было в Петербурге.

Объединение людей шестидесятых годов в кружки было в ту пору в большом

ходу и представляло своего рода новинку. Общественное движение, охватившее

русское общество, выдвинуло множество вопросов, о которых необходимо было

побеседовать сообща; этому объединению сильно содействовали демократические

идеи и пошатнувшиеся сословные перегородки. Во многих кружках, особенно в тех

из них, которые были устроены с просветительными целями, можно было

встретить чрезвычайно смешанное общество: и дам высшего света, и студентов, и

сыновей купцов, и чиновников, но, конечно, чаще всего интеллигентную молодежь

обоего пола, среди которой было теперь так много бывших семинаристов и детей

разночинцев.

Как устроился частный маленький учительский кружок (его называли также

кружком педагогов юного поколения), который я посещала,-- я не расспрашивала;

знаю только, что никакого членского взноса в нем не существовало, и посетители

собирались то в одной, то в другой квартире кого-нибудь из своих знакомых. На

заседания кружка приходил каждый желающий, если у него был в нем хотя один

знакомый. При входе с каждого взимали по 15--20 копеек на чай и булки, что и

передавали кухарке. Чаще всего и таких сборов не делали, так как хозяйка

квартиры все расходы принимала на себя. Когда собравшиеся усаживались к столу,

один из них спрашивал: "Кто желает сегодня рассказать о том, как он ведет свои

занятия в воскресной или какой другой школе, какие рассказы и чтения предлагает

своим ученикам и как они реагируют на это?" И молодые люди обоего пола

излагали, как они занимаются с своими учениками, какие вопросы те задают им,

каковы результаты их преподавания. Обучением в воскресных школах тогда живо

интересовалось все интеллигентное общество. Вера Корецкая подробно рассказала

о беседах Помяловского с учениками. Многие тут же решили посещать ту

воскресную школу, где преподает этот писатель, чтобы поучиться у него