o 8b191ad8675a2039

вспомнил свою первую, и единственную зимовку на Ньюфаундленде. «Правильно я сделал,

что с тех пор не появлялся севернее Копенгагена», - он налил себе теплого вина и подышал

на пальцы.

На дворе раздался скрип ворот и чуть слышное ржание лошади. Он улыбнулся, и, потянув к

себе второй кубок, поставил его рядом.

-Мороз, ужас какой, - сказала Анна Трондсен, заходя в комнату, стряхивая с лисьего

воротника снег. «На перевале все обледенело, едва по мосту проехали». Она села на лавку

и стала стягивать высокие, отороченные мехом сапоги.

-Дай-ка, - Степан опустился на колени и помог ей. Маленькие ступни в толстых шерстяных

чулках совсем заледенели. Он погрел их в руках и сердито сказал: «И охота тебе ночью по

горам бродить, сидела бы дома».

-Вот, - Анна встала, и посмотрела на него, задрав голову, - сразу видно, что хозяйством ты

никогда не занимался. Рождество же скоро, баранину в сентябре еще засолили, а, как холод

наступает, надо ее закоптить и развесить, чтобы просохла как следует.

-Опять же, - она подошла к столу и налила себе вина, - сейчас медь будут из Швеции везти,

надо было в городе с ганзейскими купцами встретиться, обговорить условия поставки».

-А что, - заинтересовался Степан, - у тебя доля в шахте есть этой, в Фалуне?

-Еще от отца моего покойного, - Анна перекрестилась, и вдруг улыбнулась. «А ты что, скучал,

что ли, Стефан?».

-Ну да, - Ворон потянул ее к себе на колени, и с удивлением понял, что говорит правду.

-Там такая дама – палец в рот ей не клади, - предупредил его Джон. «Отец ее, сам знаешь,

сначала пиратствовал на Балтике, а потом стал адмиралом датского флота. Она при дворе в

Копенгагене росла.

-Да, про отца я слышал, - ответил Степан. «Он же в Исландию ходил, какое-то восстание

против датчан усмирять, и со шведами воевал.

-Именно, и брат ее такой же, - Джон усмехнулся, -Энно его звали. Ограбил покойного короля

Эрика шведского, и сбежал в Европу. Там притворялся графом, даже самому герцогу Альбе

голову долго морочил, но все, же шведы его нашли и на колесе изломали. Так что Анна эта –

не цветок невинности, уж поверь мне.

-Так что же она за Босуэлла замуж вышла, если такая умная? – Ворон выпил и сказал: «Все

же с французским вином ничего не сравнится, прав мой брат».

-Ну, - развел руками Джон, - ей девятнадцать было, а не тридцать семь, как сейчас. Там

темная история с этим замужеством, они и в церковь не ходили, так – за руки подержались.

Якобы у норвежцев это принято, и считается браком.

Босуэлл ее увез во Фландрию, заставил продать имущество, - вроде ему денег не хватало, а

потом бросил и женился на другой, - уже с венчанием, как положено. А потом уже с Марией

Стюарт повстречался. Анна и вернулась в Норвегию, - куда ей было еще деваться?

-Так она замужем или нет? – улыбнулся Ворон.

-Она считает, что да, - разведчик потянулся. «Только вот мужа своего она удачно в тюрьму

посадила – Босуэлл же, когда бежал из Шотландии, сдуру отправился в Скандинавию, -

вербовать там наемников, чтобы Марию Стюарт обратно на трон вернуть – видимо,

понравилось ему королем быть.

Ну, его и поймали у норвежских берегов – без должных бумаг, и препроводили в Берген. А

там Анна со своей семьей подала на него в суд.

-Молодец какая! – удивился Степан.

-Так что теперь Босуэлл под крылом короля Фредерика, в замке Драгхольм, сидит,

прикованным к столбу, и медленно теряет разум. Говорят, и не узнает уже никого. А вот Анна

нам нужна – слышал же ты, наверное, о письмах Марии Стюарт к Босуэллу, где она его

подговаривает убить ее тогдашнего мужа, Дарнли?- спросил Джон.

-Ну да, а эта Анна там при чем? – удивился Степан.

-А при том, что в этой интересной коллекции есть некоторые письма, что не Мария

отправляла, судя по почерку. И сонеты там тоже есть – той же руки.

Так вот, дорогой мой Ворон, нам на суде надо будет иметь – на всякий случай, - показания

Анны, что ничего она своему муженьку не посылала, и все письма, стихи, и что еще там есть

– только Мария писала. Понятно? – разведчик посмотрел на Степана и тот в очередной раз

подумал, что не надо с ним враждовать.

«Такой даже меня раздавит и пойдет дальше», - сказал он себе.

-Мы тебе дадим нужные документы, получи ее подпись, и езжай домой, - сказал Джон. «У

тебя жене когда срок?»

-Тогда же, когда и кораблю – в феврале, - Степан рассмеялся.

-Ты прямо мастер, - одобрительно сказал Джон, - все подогнал. Ну, вот посмотри на дитя, и

отправляйся с Богом. Кого хочешь-то? Сына опять?

-Дочку, - ответил Ворон и разведчик подивился его улыбке, - нежной, мимолетной.

«Мальчишки в море уйдут, баловать-то мне надо кого-то, на старости лет».

-Да уж прямо, - пробормотал разведчик, - слышал я про твою старость, у меня на том берегу,

- он махнул рукой на юг, - тоже знакомые имеются. Ты зачем собой рискуешь, и в драки

ввязываешься, не юноша ведь уже?

Степан жалобно посмотрел на собеседника. «Так охотиться тут не на кого, - сказал он, - ни

медведей, ни ягуаров, а на оленей - скучно. И это не драки, а кулачные бои, между прочим,

по правилам».

-Да, - ядовито ответил Джон, - сначала напиваетесь, а потом деретесь. Но все по правилам,

конечно.