o 8b191ad8675a2039

-Если бы вы были в Лондоне, я бы вас свозил на охоту, - небрежно сказал Питер. «На

оленей, например. На лужайке, у реки, ставят большой шелковый шатер, и жарят оленя

рядом с ним. Привозят ковры, подушки, можно удобно устроиться, кто-нибудь обязательно

играет на лютне и поет. А потом можно прогуляться вглубь леса…, - он не закончил и чуть

прикусил губу, улыбаясь.

-Ах, как бы я хотела в Англию! – мечтательно вздохнула Маша.

-Так приезжайте, - Питер поднял бровь. «Впрочем, простите, у вас же муж…».

Маша замолчала и крепко сжала поводья лошади.

-А я был бы рад видеть вас своей гостьей, - медленно сказал Питер, когда они уже

подъезжали к замку.

Девушка покраснела, и, бросив взгляд в его сторону, подумала: «Вот, после обеда и скажу.

Господи, помоги мне».

Матвей услышал стук копыт и подошел к окну.

-Ах, вот оно как, - пробормотал Вельяминов, увидев невысокого смуглого мужчину, что

помогал Маше спешиться. «Ну, давно не виделись, родственник».

Маша толкнула дверь и, остановившись на пороге, удивленно воскликнула: «Матвей

Федорович!».

Вельяминов посмотрел на ее раскрасневшиеся щеки, на блестящие, васильковые глаза, и

ворчливо сказал: «Вот, был тут неподалеку, решил отдохнуть от войны, проведать тебя. Не

выгонишь старика, дашь переночевать-то?».

-Ну что вы, - Маша смутилась. Он подошел и по-отечески поцеловал ее в лоб. «Ну, покажись,

какая ты стала, - смеясь, сказал Матвей. «Совсем взрослая уже».

Дверь чуть заскрипела. «Позвольте вам представить, - поворачиваясь, сказала Маша, - мой

гость…

-Герр Питер Кроу, - склонив темноволосую, красивую голову, сказал мужчина.

-Герр Питер из Лондона, - восторженно проговорила Маша. «А это мой зять, муж моей

сестры покойной».

-Герр Матиас, рад знакомству с вами, - Матвей вежливо улыбнулся и подал руку. «Из

Лондона, значит, - улыбнулся он, глядя в лазоревые, спокойные глаза Воронцова.

-Из Лондона, - улыбаясь, подтвердил тот. «Так как, фрау Мария, - усмешливо сказал

мужчина, - стоит ли мне рассчитывать на обед, или вам хочется с родственником

повидаться?».

-Ну что вы, - герцогиня рассмеялась, - конечно, оставайтесь! Я пойду, распоряжусь, - она

чуть присела, и исчезла за дверью.

«Вырос, - подумал Матвей, разглядывая Воронцова. «Не мальчик уже, смотри, и виски

седые. А все равно – легкий, будто юноша. Не стареет. Возмужал, вот. Но глаза все такие же

– ровно ангел небесный. Красавец он все же, каких поискать. И умен, мерзавец, – впрочем,

он всегда таким был».

«Не стареет, - потрясенно сказал себе Петя. «Сколько лет с Кракова прошло – шесть? А он

все такой же – больше тридцати не дашь. И седины нет, впрочем, с него станется – может,

он волосы красит».

-Не крашу, - усмехнувшись, сказал Матвей.

-Что? – очнулся Воронцов.

-Волосы не крашу, - ехидно отозвался тот. «На обед сегодня суп с ветчиной и петух

жареный. Вино, я смотрю, ты ей хорошее достал – ну, лучшее, что в этой дыре было,

наверняка».

-Погода улучшилась, - невинно заметил Петя, все еще не отводя глаз от Матвея.

«Потеплело».

-Да, - тот прошелся по комнате. «Ну что ж, пора и за стол».

-Милости прошу, - позвала их герцогиня. «Обед подан».

-А королева Елизавета, должно быть, очень красивая! – вздохнула Маша, когда подали

третью перемену – марципан. «Вы ее видели, герр Питер?».

-Только издали, - спокойно сказал тот. «В молодости она была удивительно хороша, сейчас

ей все-таки уже к пятидесяти. Я слышал, герр Матиас, - повернулся он к Вельяминову, - что

ваш царь Иван предлагал ей руку?

-Да, - Матвей поискал глазами вилку, и, не найдя, вздохнув, сказал Маше: «Все же стоит,

дорогая сестрица, завести столовые приборы – в Европе давно уже не едят пальцами, не

правда ли, герр Питер?».

-Не едят, - согласился тот, разливая вино. «Попробуйте вот это, фрау Мария – это белое,

очень хорошо подходит к сладкому. А как обстоят дела у сыновей царя? – Воронцов, чуть

улыбаясь, смотрел на Матвея.

-Очень хорошо, - тот изящным движением отрезал маленький кусок марципана.

-Но ведь, насколько я помню, у них так и нет детей? – Питер вскинул бровь.

-Они еще молоды, - Матвей вытер губы и поднялся. «Да и самому царю нет еще пятидесяти,

герр Питер, у него могут еще родиться наследники. Предлагаю партию в карты, - радушно

сказал Вельяминов. «Вы ведь играете, герр Питер?».

-Конечно, герр Матиас, - сказал Воронцов, подавая руку герцогине.

«Не дала еще», - подумал Матвей, тасуя колоду, и глядя на раскрасневшиеся щеки Маши

Старицкой. «Но, если бы не я – она бы прямо тут под него легла, смотрит-то как – ровно

никого, кроме него на свете и нет. Ну что – вовремя я сюда приехал».

Маша, чуть вздохнув, подняла васильковые глаза, и робко сказала: «Герр Питер, если уж

мой родственник здесь – зачем вам ехать в Виндау? Путь долгий, уже за полночь –

оставайтесь, места тут на всех достанет».

В неверном свете свечей комната казалась совсем необжитой – за ставнями гулял резкий

восточный ветер, пахло пылью и воском. Воронцов поймал спокойный, холодный взгляд

Матвея и медленно ответил: «Ну, если я вас не стесню…»

-Что вы! – ахнула Маша. «Нисколько. Я пойду комнату вам приготовлю». Зашуршали юбки, и

Воронцов тихо сказал: «Десять талеров».