o c24ec28d571a6d65

оказавшись рядом с Бербеджем, произнес: «Вот, Йорк, смотри: платок».

- Я его вижу, - вдруг сказал Пол. «Платок вижу. Как ты так умеешь, Уильям?».

- Не знаю, - тот пожал плечами. «Я писал, и тоже его видел. А теперь пусть увидит публика.

Давайте всю эту сцену еще раз, с начала».

- Это ведь «Генрих Шестой»? – смешливо поинтересовался Матвей.

- Месье Матье! – Бербедж ахнул. «Как мы рады вас видеть!»

- Это на сегодня, - Матвей махнул рукой молодцам и те внесли на сцену вино. «А завтра,

Ричард, Уильям, я приглашаю всю труппу к себе – посидим, отметим мой приезд». Он

поднял красивую бровь и жалобно попросил: «Можно, я украду у вас Маргариту Анжуйскую?

Обещаю отрепетировать с ней все монологи».

Юноша чуть покраснел и молящими глазами взглянул на главу труппы. «Ладно, - вздохнул

Бербедж, - завтра чтобы был тут в десять утра, без опозданий»

Будет, - пообещал Матвей.

- Господи, как я скучал, - прошептал Пол, закинув ему руки на шею, в темном закоулке у

выхода из театра. «Как я скучал, Матье, как ждал тебя!»

Матвей привлек его к себе и шепнул: «Все, поехали, мой ангел, дома все уже готово, – и

вино, и постель».

Мэри Кроу поплевала на застывшие, - утром еще было зябко, - ладони, и, переступая

босыми ногами в луже, вытащила на свет полное ведро ледяной колодезной воды.

Задняя дверь таверны приоткрылась, и служанка постарше велела: «Как помоешь полы

внизу, иди, в комнатах приберись».

- Там джентльмены, - робко сказала Мэри, поднимая ведро. «Они не любят, когда их

беспокоят».

Девушка в дверях зевнула, и, перекрестив рот, ответила: «Ну, свои ночные горшки они сами

выливать не будут, так что давай – пошевеливайся».

- А ты, значит, так тут и стоять будешь? – подбоченилась Мэри. «Ленивая корова!»

- А ну тихо, - раздался властный голос миссис Булл. Она куталась в старую, дырявую

кашемировую шаль. Взбитые, растрепанные рыжие волосы были кое-как уложены на

затылке. Даже утром ее красивое, но уже чуть оплывающее лицо было намазано румянами.

- Мэри моет полы в таверне, а ты, Кэтрин – второй этаж, - велела Булл и, потянувшись,

добавила: «Еще раз поднимете меня своей руганью, - нахлещу обеих по щекам».

Мэри показала старшей товарке язык и потащила ведро к входу в пивную.

Ворота заскрипели, и всадник на гнедом коне – высокий, красивый мужчина, - весело сказал:

«Что, мамаша Булл, не ждали нас так рано? А мы к вам надолго, дня на три».

- Вот, - сказал Джон, - познакомьтесь. Это мисс Мэри, она будет вам помогать.

- Роберт, - протянул руку неприметный человек лет тридцати. «Смотрите, мисс Мэри, нас

там будет четверо – вместе с Сапожником. Но о вас знаю только я – так безопасней.

Сапожник нам доверяет – в общем, конечно, ибо человек он весьма осторожный. Мамаша

Булл получила свое золото, и будет молчать, но выгнать всех патронов из таверны мы не

сможем. Так что вам надо будет присматривать, чтобы никто не совал своего носа туда, куда

не надо. Сможете?

Она только кивнула. Потом, когда Роберт ушел, Джон посмотрел ему вслед, и задумчиво

спросил: «Про заговор Бабингтона слышала? Хотя нет, откуда тебе, вы тогда еще на Москве

сидели. Роберт его раскрыл. Сапожник тогда вместе с ним работал».

- А почему сейчас? – попыталась спросить Мэри.

- Если бы я мог такое предугадать, - вздохнул Джон, - наша страна бы и горя не знала. Люди

меняются, дорогая моя мисс Мэри.

- Мистер Кит, - обрадовалась мамаша Булл. «Ну конечно, добро пожаловать! И вам, и

друзьям вашим!»

- Николас, Роберт, Ингрэм, спешиваемся, - велел Кит, и, бросив поводья конюху, поцеловал

руку миссис Булл. Та зарделась и сказала, смущаясь: «Я сейчас велю Кэтрин приготовить

вам комнату, джентльмены».

- Ну, если Кэтрин, - то две комнаты, потому что я намереваюсь прямо сейчас уложить ее в

постель,- мистер Кит рассмеялся и прошел мимо Мэри, что так и стояла с ведром в руке.

«Высокого роста, изящный мужчина, волосы длинные, темные, вьющиеся, глаза серые, -

вспомнила она описание Сапожника.

Роберт посмотрел на нее – быстро, и, отвернувшись, заговорил о чем-то с двумя другими

мужчинами. Из дверей раздался довольный девичий визг и звук шлепка.

Мэри закатила глаза, и, окунув тряпку в воду, принялась мыть заплеванные каменные

ступени пивной.

- Отнесешь джентльменам вот это – в таверне было шумно и дымно, и Мэри, приняв от

миссис Булл поднос с запеченным окороком и кувшин пива, чуть покачнулась под их

тяжестью.

- И вот это, - Булл сунула ей под мышки две бутылки вина. «Давай, поторапливайся, я тут

одна с клиентами не справлюсь, на верфях обед, видишь, народ так и прет, дверь не

закрывается».

- А Кэтрин? – попыталась спросить Мэри.

- Она теперь до завтрашнего утра на спине пролежит, - хмыкнула мамаша Булл. «Ну, что

застыла-то?»

Мэри вздохнула и стала карабкаться по узкой деревянной лестнице.

Девушка робко постучала в дверь и сказала: «Ваш обед, господа».

- Заходи, - раздался пьяный голос.

За столом, усеянным костями сидело двое – Ингрэм и Роберт, третий спал на просевшей,

низкой кровати, громко храпя.

Мэри посмотрела на пустые бутылки, что валялись по комнате, и, присев, проговорила: «Я

уберу тут, джентльмены».