О дивный новый мир (Brave New World)

The Savage obeyed with a disconcerting literalness.	Дикарь исполнил просьбу с огорошивающей пунктуальностью.
Five words he uttered and no more-five words, the same as those he had said to Bernard about the Arch-Community-Songster of Canterbury.	Пять слов он произнес - и не больше, - тех самых индейских слов, которые услышал от него Бернард в ответ на просьбу выйти к важному гостю - архипеснослову Кентерберийскому.
"Hani!	- Хани!
Sons eso tse-na!"	Сонс эсо це-на!
And seizing the reporter by the shoulder, he spun him round (the young man revealed himself invitingly well-covered), aimed and, with all the force and accuracy of a champion foot-and-mouth-baller, delivered a most prodigious kick.	- И, схватив репортера за плечи, повернул его задом к себе (зад оказался заманчиво выпуклым), примерился и дал пинка со всей силой и точностью чемпиона-футболиста.
Eight minutes later, a new edition of The Hourly Radio was on sale in the streets of London. "HOURLY RADIO REPORTER HAS COCCYX KICKED BY MYSTERY SAVAGE," ran the headlines on the front page. "SENSATION IN SURREY."	Восемь минут спустя на улицах Лондона уже продавали новейший выпуск "Ежечасных радиовестей". Через первую полосу было пущено жирно: "Загадочный ДИКАРЬ ФУТБОЛИТ нашего корреспондента. СНОГСШИБАТЕЛЬНАЯ НОВОСТЬ".
"Sensation even in London," thought the reporter when, on his return, he read the words.	"Что верно, то верно - сногсшибательная", -подумал репортер, когда по возвращении в Лондон прочел заголовок.
And a very painful sensation, what was more. He sat down gingerly to his luncheon.	Осторожненько, морщась от боли, он сел обедать.
Undeterred by that cautionary bruise on their colleague's coccyx, four other reporters, representing the New York Times, the Frankfurt Four-Dimensional Continuum, The Fordian Science Monitor, and The Delta Mirror, called that afternoon at the lighthouse and met with receptions of progressively increasing violence.	Не устрашенные этим предостерегающим ударом по копчику коллеги, еще четверо репортеров - из ньюйоркской "Таймс", франкфуртского "Четырехмерного континуума", бостонской "Фордианской науки", а также из "Дельта миррор" - явились в этот день на маяк, и Дикарь встречал их со все возрастающей свирепостью.
From a safe distance and still rubbing his buttocks, "Benighted fool!" shouted the man from The Fordian Science Monitor, "why don't you take soma?"	- Закоснелый глупец! - с безопасного расстояния кричал ему корреспондент "Фордианской науки", потирая свои ягодицы. - Прими сому!
"Get away!"	- Убирайся!
The Savage shook his fist.	- Дикарь погрозил кулаком.
The other retreated a few steps then turned round again.	Ученый репортер отошел еще дальше и снова закричал:
"Evil's an unreality if you take a couple of grammes."	- Прими два грамма, и зло обратится в нереальность.
"Kohakwa iyathtokyai!"The tone was menacingly derisive.	- Кохатва ияттокяй! - послал ему в ответ Дикарь зловеще и язвительно.
"Pain's a delusion."	- Боль - всего лишь обман чувств.
"Oh, is it?" said the Savage and, picking up a thick hazel switch, strode forward. The man from The Fordian Science Monitor made a dash for his helicopter.	- Ах, всего лишь? - и Дикарь, схватив палку, шагнул к репортеру - тот шарахнулся к своему вертоплану.