О современной поэзии

Поэзия последних двух столетий – жанр, который лучше всего воплощает нарциссический компонент современного индивидуализма, но это еще и исторический симптом гигантских масштабов: очевидно, что часть современной культуры исходит из того, что поэзия сообщает универсальную истину, замкнувшись в себе. Из этого вытекает, что отношения с другими и течение времени, то есть собственно объективные измерения жизни, не столь важны для понимания действительности. Превращая каждого человека в источник значений и ценностей, современное общество легитимировало подобный крайний пример монадического индивидуализма и сделало так, что нам трудно поверить в существование некоей истины, которая находится выше нашей истины, нашего видения, нашей персональной или в крайнем случае знакомой нам судьбы, чего не происходит в обществах, сохраняющих крепкие коллективные ценности. Сегодня все формы трансцендентности, связанные с миром или выходящие за его пределы, стали нечеткими, поскольку теперь это дело веры, а не разделяемых человеческим сообществом ценностей. По сути, всякая форма общественных отношений, всякая коллективная истина могут нам и не принадлежать. Если существует жанр, позволяющий прийти к универсальному через безоговорочную индивидуализацию, это происходит потому, что индивидуализация, одиночество входят в человеческую участь.

2. Диалектика экспрессивизма

Однако, если взглянуть на этот процесс извне, образ мира, который выражает современная поэзия, обогащается новыми значениями. Как мы убедились в конце предыдущей главы, пронизывающий наше литературное пространство субъективизм на самом деле является групповым, потому что настолько эгоцентричное искусство может обрести коллективное значение, только если за голосом поэзии слышен невидимый хор. Эта поддержка, важная для всякого текста, который претендует на культурную ценность, имеет решающее значение для искусств, которые отдалились от общих представлений и рискуют показаться скептически настроенному наблюдателю выхолощенными или банальными. С логической и хронологической точки зрения хор не только вступает после написания произведения, воздавая хвалу или критикуя, но и определяет выбор художника, прежде чем тот возьмется за перо, давая понять, что разумно делать только определенный выбор и показывая, что всякий выбор осуществляется в пространстве, где звучат несколько непохожих друг на друга хоров.

Логика современного искусства способна многое объяснить тому, кто размышляет об этосе, преобладающем в западных обществах в последние два столетия, поскольку в культуре, которая связывает смысл жизни с обязанностью быть на высоте собственной оригинальности, поведение художника в итоге проливает свет на динамику «я»379. В этом смысле лирическая поэзия, имеющая дело с составными элементами субъективизма, – одно из искусств, лучше всего иллюстрирующих дилеммы современной идентичности. Что означает для лирических поэтов и в целом для художников нашего времени писать так, чтобы быть на высоте собственной оригинальности? Что означает «быть самим собой» и «выражать себя»? Уж точно не достичь полной независимости, автономии от прошлого, от предшественников, от чужих ожиданий. Внутренняя логика эстетической сферы выявляет с предельной очевидностью парадокс монадического индивидуализма: чем больше теоретически за всяким индивидуумом признается право оставить след собственного субъективного отличия от других, тем в большей степени это отличие оказывается серийным и предсказуемым; за завоеванием новой автономии следует не анархический взрыв индивидуального таланта, а рождение нового группового конформизма и новой традиции – подвижной, с нечеткими очертаниями, политеистической, но не менее ограничивающей, чем целая сеть норм, образцов и топосов, сопровождавших историю западной литературы до эпохи романтизма. По сравнению с отношениями, которые досовременная культура поддерживала с обычаями прошлого, меняются границы дозволенной отдельным лицам теоретической свободы (в теории гениальный и харизматичный индивидуум способен полностью изменить облик своего искусства) и меняется структура традиции (на смену относительно унитарной системе правил приходит множество школ, тенденций, течений, которые делят между собой художественное пространство и сосуществуют – конфликтно или проявляя равнодушие друг к другу). Однако главный результат не меняется: для современного художника выразить себя по-прежнему означает лишь возможность внести небольшое изменение в лес языков, которые существовали до него, поскольку пространство возможностей по-прежнему остается шире уникальности отдельного автора, а влияние этого пространства иное, но не менее важное, чем влияние досовременных художественных законов.