О тех, кто в цирке не смеётся

– Вот оно что у тебя! Понятно. А я уже, грешным делом, подумал, что ты здесь задницей присох и никуда тебя не выгнать. А ты, значит, сам надумал, молодец. Скажу тебе честно, как политработник политработнику, если бы ты не подошел ко мне с этим вопросом, то я бы сам тебя не позже следующей недели туда отправил. Вот только моё мнение о тебе было бы иным. А так молодец, ещё раз об этом тебе скажу.

Итак, обсудим, за какой целью ты туда едешь?

– Я еду познакомиться со своими комсомольцами, самому предста -виться им. Проведу там комсомольское собрание или политзанятие. А лучше бы и то и другое. Всё зависит от того, на сколько дней меня туда Вы отпустите.

– Да я бы тебя и на неделю отпустил, да только проблема не во мне, а в погоде.

Уже ноябрь идет, морозы сам видишь какие. И по такой погоде, сколько дней продлится ещё навигация – неизвестно! А с третьей ротой связь либо по воде, либо, когда река стоит, – по воздуху, на самолете. Туда, правда, ещё и вертолеты летают. Можно прямо от нашей части, видел поблизости, находится вертолётная площадка, так прямо здесь сесть в вертолёт и долететь до посёлка Локосово, где третья рота стоит. Но это надо у вертолетчиков узнавать их маршрут, так как им каждый раз намечают разные маршруты. Да и вообще, они редко туда летают, поэтому вертолёт не в счёт. А обычным путем можно в посёлок добраться по реке и зависнуть там до ледостава, пока самолёты не запустят. Вот!

– Я вас правильно понял: мне надо срочно ехать и быстро возвращаться?

– Именно это я тебе и хотел сказать.

Сейчас готовь материалы к политзанятию, тему собрания, мне доложишь в конце дня, а завтра рано утром отправлю тебя в третью роту.

На следующий день после утреннего развода замполит посадил Соломатина с собой в УАЗик, и они поехали в город. Нигде останавливаться не пришлось, поскольку, по договоренности, Андрей на службу захватил с собой «дипломат» и необходимые в командировке вещи.

Замполит довёз своего подчиненного прямо до посадочного причала речпорта, посадил на «Ракету» и, дождавшись отплытия, поехал в часть.

А Андрей через каких-нибудь сорок – пятьдесят минут уже сходил на берег в поселке Локосово, где базировалась третья рота. Встретил его командир роты капитан Кобелко. Мужчина широкоплечий, круглолицый, ростом близок к двум метрам. Такому и местные морозы нипочем, подумал Соломатин, когда увидел, что тот встречает гостя в фуражке и это при – 20 ночью!

– Здравия желаю, товарищ капитан! Разрешите представиться? – старший лейтенант Соломатин, секретарь комсомольской организации батальона.

– Здорово, старлей! Мне Овчинников уже позвонил, чтобы я тебя встретил и представил. Ну что, поехали в расположение!

Он стал уверенными движениями подпихивать под локоть прямо – вверх своего гостя, продвигая его к стоящему вахтенному автобусу.

За рулем вахтовки сидел мужик с протокольной мордой, явно не солдат.

На вид ему было далеко за сорок, одет в фуфайку и дешёвую тряпичную чёрную шапку – ушанку с искусственным мехом. Кисть руки, держащая сигарету в мундштуке, была вся синяя от наколок. Так обычно делает себе руку «мокрушник»– рецидивист.

От вида водителя Соломатина немного покоробило, но зато все остальные люди совершенно спокойно входили в вахтовый автобус, которым управлял уголовник.

Андрей, вместе с встречавшим его офицером, тоже вошел в транспорт.

Дождавшись, пока вомнётся в набитую «вахтовку» последний пассажир, зэк тронулся с места.

По ходу движения он периодически делал остановки без всякого объявления, без всякого внешнего признака того, что именно здесь нужно остановить. Народ выходил, почти никто не входил. Андрей смотрел и удивлялся:

– Люди живут при коммунизме! Ни тебе кондуктора, ни тебе билетов… Сел в автобус, проехал сколько тебе нужно, вышел… И всё бесплатно!

– Сейчас мы выходим, предупредил капитан.

«Вахтовка» остановилась, из неё вышел Соломатин с капитаном и ещё двое гражданских.

– От нас следующая остановка – рота охраны зоны, потом сама зона, и последняя – кирзавод, на котором работают все живущие в этом посёлке. Живут здесь все на треть гражданской, на треть военной, на треть зэковской жизнью. Все мирно сосуществуют, хотя рота охраны как бы охраняет зэков, те, как бы отсиживают, но живут расконвоированной жизнью, а гражданские – это фактически все бывшие зэки этой зоны, освободившиеся по условно-досрочному освобождению, либо по истечению срока заключения, но без права выезда отсюда.

– А как это «расконвоированные»? Они ведь могут сбежать?

– В самом деле, не могут! Наш поселок – это глиняный остров, на котором стоит кирпичный завод. Он эту же глину использует для своих кирпичей. Один край острова омывается рекой. Ты видел ширину Оби в этом месте? В самую жару другой берег лишь в бинокль просматривается, вот! А другой край упирается в болото. Болото безграничное по размеру и бездонное по глубине. Пройти сквозь него еще никому не удавалось. Когда-то, лет десяток назад, говорят, отсюда сбежали трое в сторону болота… Так их даже не пытались поймать. Ушли, и нет людей!

– А зимой, когда река замерзла, болота тоже?