О том, почему с нами происходят «случайные» события. Таинственное и непостижимое действие Промысла Божия в окружающем нас мире и в жизни каждого чело

«Однажды, — говорил о себе английский писатель XVII века Бюниан, — когда я под окном моей соседки бранился и сквернословил ужасным образом, женщина эта, хотя сама была не строгих правил, так возмутилась от слов моих, что, хлопнув окном, сказала, что такого сквернословца она еще не видывала, и что я всех молодых людей в городе заражаю моим примером. Это так меня поразило, что я тут же стоя под окном ее, потупя голову, из глубины сердца вздохнул и пожелал себе сделаться опять младенцем».

Есть и еще столь обыкновенный, но не менее примечательный путь, которым благодать Божия приводит людей к познанию истинного Бога во Христе: она возбуждает в душе их ничем неудовлетворимую жажду познаний, побуждающую их переходить от одного учения к другому, пока приведет, наконец, к учению Христову, которое одно может насытить бессмертный дух человека. «В одной христианской вере, — говорит св. Иустин мученик, — пройдя все школы известных тогда философов, нашел я достоверное и спасительное любомудрие. Охотно желал бы я сообщить всем то расположение, которое теперь сам имею, не уклоняться от учения Спасителя. Ибо сие учение внушает какое-то благоговение, и призывает к себе тех, которые захотели бы уклониться от истинного пути жизни. Те, которые верно следуют этому учению, наслаждаются совершеннейшим спокойствием».

«Я, Климент, — говорит о себе другой муж, — проводил первые годы жизни своей довольно благонравно: но с самого детства меня преследовала одна мысль, которая отвлекала меня от удовольствий и ввергала в тоску и самые мрачные думы. Эта мысль, не знаю каким образом поселившаяся во мне, напоминала мне о смерти; с ней соединялось представление, что по смерти моей не останется и памяти обо мне, ибо время все приводит в забвение. Итак я не буду существовать? Не буду знать тех, которые будут после меня, и они равным образом не будут знать меня? Размышляя об этом, я впал в глубокую скорбь; и, что особенно мучило меня, когда хотел отогнать от себя эту мысль, как бесполезную, тем она сильнее терзала дух мой... Чтобы узнать что-либо точнее об этом предмете, я посещал школы философов. Но здесь не нашел ничего, кроме попеременного, то доказательства, то опровержения одних и тех же догматов, кроме бесконечных состязаний и споров. Иногда, по-видимому, брало верх мнение, что душа бессмертна; иногда напротив сильнее защищаемо было мнение о смертности души. Когда шла речь о бессмертии, я радовался; когда же трактовали о смертности души, мною овладевала прежняя тоска». Наконец, когда столица древнего мира огласилась христианскою проповедью о воскресении, Климент всей душой прилепился к Божественному учению Христову, и стал одним из первых учеников Евангелия в Риме.

Полагаем завершить обозрение разнообразных путей, которыми Промысл Божий ведет заблудшего грешника из области тьмы в благодатное Царство Христово, не потому, чтобы этими только действиями ограничивалось милосердное попечение Божие о грешниках, и не оставалось бы предмета для размышления. Предмет этот неистощим так же, как неистощимы любовь и милосердие Божие к роду человеческому, но потому, что и такого указания достаточно, чтобы каждый грешник мог усмотреть богатство благости Божией, не оставляющей его в самом падении, но всеми мерами Премудрости Своей возбуждающей к покаянию; потому еще, что и из этого краткого обозрения можно извлечь некоторые общие свойства действий Промысла Божия в обращении грешников, которые могли бы послужить основанием для правильной деятельности человека в отношении к попечениям о нем Промысла.