Об истинном христианстве

4. Природа учит нас, что низшее в ней претворяется в высшее, лучшее и благороднейшее. Земля, вода и воздух превращаются в травы и деревья, травы – в плоть и кровь животных, животные – в плоть и кровь человека. Так и наша воля в нашей любви должна претворяться в Бога, иначе это будет против порядка естества. Посему и убеждает человека вся природа в том, что Бог есть первое, лучшее и благороднейшее из всего того, что нам до́лжно любить, ибо Он несравненно выше и прекраснее всех Своих творений.

Глава 29 Нет ничего в мире, что было бы достойно нашей любви, если только оно не любит нас взаимно и не соделывает нашу любовь лучшею и благороднейшею

Дети мои! не любите мира, ни того, что в мире. Кто любит мир, в том нет любви Отчей.

(1 Ин. 2:15)

1. Наша любовь не только есть достойнейший и благороднейший дар тому, на кого она обращена, но, как мы сказали выше, она ещё и претворяет волю в свойства и качества того, что она любит, так что предмет любви становится владыкою нашей воли. Очевидно, было бы несправедливым, чтобы нечто малое и низшее господствовало над высшим и благороднейшим. И поскольку воля духовна, и, следовательно, является высшею и благороднейшею, нежели всё телесное, – то ни одна земная вещь не достойна нашей любви. Ни наше тело, ни животные, ни золото или серебро, ни солнце или луна, ни деревья, ни стихии, ни дома, ни земли – ничто земное недостойно нашей свободной любви.

2. И так как лучшее и благороднейшее должно господствовать над худшим и низшим, Бог же есть наивысшее и всеблагороднейшее благо, то только один Бог и достоин любви. И самые свойства и качества любви побуждают её к тому, чтобы она возлюбила в совершеннейшей степени только Бога, и ничто иное.

3. Далее: так как не подобает, и недостойно любви, любить что-либо, не могущее ответить взаимностью, не разумеющее, что любовь есть высшее сокровище человека, – то мы не должны отдавать нашей любви мёртвому творению, которое не только не может возлюбить нас в ответ, но ещё и повреждает и губит нашу любовь, делая её земною, скотскою и мёртвою.

4. Поскольку же Бог любит нас больше всех творений, то по справедливости и мы должны отвечать Ему тем же, и любить Его превыше всего. Ибо Он не повреждает нашу любовь, но соделывает её благородною и высокою, и отвечает нам такою великою любовью, которая несравненно превосходит нашу любовь к Нему. Ибо Его любовь превечна и нетварна.

Глава 30 О том, что первая любовь человека преимущественно пред всем прочим должна быть отдана Богу, ибо Он есть первый и последний, и начало всех вещей

Верен Бог и нет в Нём неправды, Он праведен и истинен. Но они развратились пред Ним, они не дети Его, по своим порокам род строптивый и развращённый.

(Втор. 32:4–5)

1. Как вся природа, так и наша совесть свидетельствуют, что первая и наибольшая любовь человека должна принадлежать Господу Богу – 1) потому что Он есть высочайшее и вечное благо; 2) потому что человек и все творения от Него имеют своё начало; 3) потому что чрез все творения благость и любовь Божия достигает человека и входит в него.

2. И потому любовь к Богу поистине как по существу своему, так и по естественной обязанности человека должна занимать в нас преимущественное и первое место; ибо нет ничего более достойного для нашей любви, кроме Самого Бога. Это есть первая, подлинная, истинная и должная в нас любовь, первая благодарность к Богу и правое направление нашей воли.

3. Когда же в качестве первого предмета человек обращает свою любовь на самого себя, когда он сам делается тою вещью, которую любят прежде всего и более всего, – тогда любовь становится падшею, неправедною, ложною, незаконною, противною Богу и всему порядку природы. Такая любовь есть главная несправедливость в человеке, главный беспорядок, главное оскорбление Бога, главное зло и порок. Итак, когда я отдаю первую любовь, которая принадлежит не мне, но Богу, себе, – то совершаю я пред Ним великую неправду и чрез то крайне оскорбляю Его.

4. Посему, любя прежде всего себя, а не Бога, я сугубо согрешаю: во-первых, я чту Бога неподобающим образом, ибо люблю Его меньше, чем себя самого; во-вторых, я отнимаю у Господа Бога то, что Ему принадлежит преимущественно пред всем мирозданием, и отдаю творению. Это – величайшая неправда и противоречие всему порядку природы.