Об обращении с людьми

Не менее того должно стараться, чтобы общество любез­ных нам особ не сделалось для нас столь необходимою по­требностью, чтобы мы считали невозможным жить без них. Мы не властны в судьбе своей. Мы должны научиться пере­носить разлуку смертью ли, удалением или другими обстоя­тельствами вызванную; привыкать к той мысли, что, владея каким-либо благом, в одночасье можем этого лишиться. Благоразумный человек не основывает всего бытия своего только на существовании другого создания.

Но будь и в разлуке верным другом! иначе друзья твои подумают, что ты, как эгоист,только для собственного удо­вольствия, их беседой тебе доставляемого, привязан к ним. Не будь подобно многим нерадив в переписке с ними. Как легко написать всего лишь несколько строк! Кто настолько обременен делами, что не имеет ежедневно свободной чет­верти часа? А как приятны для отдаленного друга, для нас самих две-три нежные утешительные строчки! Я не прини­маю извинения многих, что они иногда долгое время не мо­гут привести мысли свои в порядок и изложить их на бумаге. Письма к другу - не ораторские речи, каждое слово, выражающее наши чувства, будет для него приятно; более того, сим только способом разлука с любезными друзьями и делается для нас сносной.

(15).

Есть люди, столь же ревнивые в дружбе, как и в любви. Но это указывает на более завистливый, нежели чувстви­тельный характер. Радоваться должны мы, когда и другие уважают того, кто нам дорог; радоваться должны мы, когда любимец наш и кроме нас находит людей, в обществе коих может он наслаждаться чистым удовольствием. Это не за­тмит в глазах его наших преимуществ, не сделает его не­благодарным; а скрывая от него превосходные качества других людей, увеличим ли мы собственные свои достоинст­ва?

(16) .

Все принадлежащее твоему другу: его имущество, граж­данское его благополучие, здоровье, доброе имя, честь его жены, непорочность и образование его детей - все сие да бу­дет для тебя священно; да будет предметом твоих попече­ний, твоей заботливости. И в пламени пылких страстей чти сию неприкосновенную святыню!

(17) .

Дарования, способности и способ выражения мыслей различны в людях. Не всегда тот чувствителен, кто беспре­станно говорит о своих внутренних ощущениях и пережива­ниях; не всегда тот верный и постоянный друг, кто с пылкой страстью прижимает нас к груди своей, с жаром защищает

нас в отсутствие наше. Всякое чрезмерное напряжение не­продолжительно. Тихое, спокойное уважение лучше, неже­ли обожание и восторг. И потому не требуй от всякого равной меры внешних признаков дружбы; но суди о своих друзьях по их продолжительной, постоянной наклонности и приязни, оказываемых ими на самом деле, без чрезмерно­стей и лести. К сожалению! тщеславие наше делает заклю­чение о достоинстве людей обыкновенно по мере ласкательства их к нам, и мы же по большей части стараем­ся окружать себя такими друзьями, среди которых умножа­ется только собственный наш блеск, и которые считают нас своим оракулом.

(18) .

Не гоняйся за друзьями! Не ищи с заботливостью осо­бенной приязни каждого доброго человека, ибо всякая на­вязчивость и при самых чистых намерениях возбуждает подозрение. Кто неуклонно следует пути, предначертанно­му честностью и благоразумием, имея при этом сердце к дружбе расположенное, тот не останется незамеченным: он без искательства найдет добрых людей, которые охотно протянут к нему руку для братского союза.

(19) .

Есть люди, которые имеют только знакомых и не одного истинного друга, - потому ли, что не чувствуют сей душев­ной потребности, или ни к кому не имеют доверия, или же по холодному, брюзгливому, мрачному, тщеславному или сварливому своему характеру. Есть также всеобщие друзья. Они всякому предлагают свое сердце, и потому никто не протянет им руки, чтобы его принять. - Остерегайся при­надлежать к тому или другому классу!

(20) .

И между лучшими друзьями могут случиться недоразу­мения и неприятности. Если упустить первое после того время или позволить услужливым людям вмешаться, то не­редко проистекает из того продолжительная вражда, тем она сильнее, чем теснее была дружеская связь и чем более считаем себя обманутыми. Прискорбно видеть два благород­ных существа, таким образом раздраженные одно против другого; потому я убедительно советую: при малейшем неу­довольствии поступками друга не медлить объяснениями и без посредничества третьего. Примирение легко последует, разумеется, если не будет ни с какой стороны злонамере- ния, что и должно предполагать между добрыми друзьями.

(21).