Об образе и смысле смерти

Однако пути, которые, по мнению Рудольфа Штайнера, ведут к познанию сверхчувственного мира, разнообразны. Это объясняется разнообразием человеческих свойств, каждое из которых по–своему важно в той мере, в какой оно нацелено на познание. И конечно, многие люди просто не сумели бы понять сущность жизни, если бы необходимым условием для этого было знание современной биологии. Более того, всякий наивный, т. е. нормально чувствующий человек, всякий крестьянин или ремесленник, из того, что дает ему повседневное наблюдение, может извлечь те самые знания, которые нужны, чтобы прийти к действительному пониманию жизни. Он может понять, что Рудольф Штайнер подразумевает под "эфирным телом", если, по его указанию, будет снова и снова настойчиво представлять себе разницу между живым телом и трупом. Два этих образа заставляют переживать разницу, и именно из этого переживания сначала рождается более прочувствованное знание сущности жизни как целого, которое при повторении упражнения может в конце концов привести к полному осознанию. На такие ясные переживания разницы наивное сознание ориентировалось во все времена и, опираясь на них, приходило к правильным, хотя и не всегда ясным понятиям. Естествознание и в этой области, так же как в других, привело к познанию бесконечного множества новых подробностей, однако в той же мере именно этими подробностями скрыло из виду целое и существенное.

"Духовная наука" Рудольфа Штайнера претендует на то, чтобы исследовать область по ту сторону границы чувственного восприятия так же строго, как естествознание исследует область чувственного мира. Методы для этого указаны точно, так что каждый, кто хочет составить себе мнение об этом, может самостоятельно проделать путь исследования. То, что удивление на границе познания — лишь первый шаг на этом пути, за которым последует множество более значительных и трудных, прежде чем можно будет говорить о "духовном исследовании", едва ли стоит подчеркивать.

Но даже того, кто не хочет непосредственно становиться на путь исследования, но желает при этом судить о ценности этого исследования, его содержание могло бы заинтересовать, если бы отыскалась связь между описываемой там духовной действительностью и знакомым нам миром восприятий.

Предпосылкой для установления такой связи является то, что в описаниях духовной действительности применяется то же самое логическое мышление, каким мы привыкли пользоваться, имея дело с миром восприятий. Эта предпосылка реализуется у Штайнера. Убедиться в верности этих данных должен, однако, каждый собственным трудом.

Эту работу можно вести в двух направлениях: внутреннем и внешнем. Цель внутренней работы — превратить собственную душу в более совершенный инструмент познания, что происходит благодаря укреплению мышления и другим упражнениям; другая возможность состоит в проверке духовнонаучных данных явлениями чувственно воспринимаемого нами мира.

Даже став на этот последний путь, можно прийти к "переживанию целого": там, где мы до сих пор видели в природе лишь отдельные подробности, мы все больше осознаем и охватываем взглядом целое.

Именно на этом пути становится ясно, что усилия по изучению прежде всего отдельных явлений природы не были напрасны. Потому что чем интенсивнее погружаешься в них, чем сильнее на их примере ощущаешь границы, тем богаче и ярче будет также переживание природы как "целого". То, чего охарактеризованное выше направление в естествознании хочет добиться хитростью за счет стирания границ между природными сферами, на этом пути станет полноправным, выдерживающим точную проверку результатом познания.