Об особенностях животных

48. По-видимому кобыла очень хорошая мать и лелеет воспоминания о своих жеребятах. Младший Дарий приметил это; поэтому он взял с собою в сражение несколько кобыл, которые недавно родили и оставили своих жеребят дома. Жеребята, что потеряли своих мамок, выкармливались чужим молоком, прямо как у людей. И вот, когда переменилась удача в битве при Иссе, персы поддались давлению и Дарий был разбит, он сел верхом на кобылу, будучи озабочен бегством и своим спасением со всей возможной скоростью.

И кобыла, помня о покинутом жеребёнке, обрадованная этим, с неимоверным рвением и на полной скорости вырвала хозяина из неминуемой опасности отчаянного положения.

49. В Афинах старый мул был освобождён от работ своим хозяином, как Аристотель сообщает нам [HA 577 b 30], но он не мог отказаться от своей любви к труду и своей готовности работать в меру возраста. Таким образом в то время когда афиняне возводили Парфенон, хотя он уже не таскал и не возил тяжести, он незванно и добровольно прогуливался с молодыми мулами, когда те ходили взад и вперёд, словно пристяжная лошадь в паре, выступая в качестве сторожа, так сказать; и ступая общим путём, он подбодрял их, словно старый мастеровой, который в силу возраста не способен работать руками, но чей опыт и познания являются стимулом и побуждением для молодёжи. И вот, когда народ услышал об этом, то приказал глашатаям объявить, что если он придёт в поисках ячменя или придёт просить зерно, ему не должно быть отказа, и его должно накормить досыта, и что народ покроет расходы, как это бывает с атлетами, которые в старости получают свою еду в пританее.

50. Следующий рассказ, говорят, показывает как Клеанф из Ассе был вынужден против своей воли и назло своим яростным доводам в обратном, согласиться и признать, что животные тоже не лишены мыслительной деятельности. Случилось Клеанфу присесть и спокойно отдыхать какое-то время. У него под ногами было множество муравьёв. Таким образом он наблюдал как несколько муравьёв, сопровождая мёртвого собрата, шли в другому гнезду, принадлежащему муравьям другого вида. И те что с телом остановились у границы гнёзда, тогда как другие вышли и встретили чужаков, по-видимому, с целью переговоров; те же муравьи затем спустились в гнездо. И так происходило несколько раз, пока наконец они не доставили червя, как бы в качестве выкупа. Другая сторона приняла его и передала мёртвое тело, которое они доставили. И муравьи в гнезде были рады получить его, как если бы они вернули брата или сына.

Итак, что Гесиод может ответить на это, когда говорит [OD 277], что Зевс установил разграничением между разными натурами и предоставил

Звери, крылатые птицы и рыбы, пощады не зная,
Пусть поедают друг друга: сердца их не ведают правды.

Людям же правду Кронид даровал — высочайшее благо?[241]

Но Приам не признал это, поскольку за это была уплачена огромная цена, что даже он, человек, и более того, потомок Зевса, выкупил Гектора у человека, который тоже был героем и потомком Зевса.

51. Название Dipsas (вызыватель жажды) говорит само за себя. Она меньше гадюки, но убивает быстрее, ибо укушенный человек горит от жажды и с жаром пьёт и поглощает влагу безостановочно и очень скоро лопается. Сострат заявляет, что Dipsas белая, хотя имеет две чёрных полоски на хвосте. Я слышал, что некоторые люди называют эту змею presteres (надувалка); другие — kausones (горелка). На самом деле они наделяют это существо множеством имён. Её также некоторые называют melanurus (чернохвостка), а другие ammobates (песчанка); вы ещё наверняка слыхали название kentris (жальщик), но от меня вы знаете, что за змея при этом подразумевается.

И это обязывает меня повторить историю, (которую я знаю по рассказам) относительно этого существа, что бы не показалось, что я не знаю о ней. Говорят, что Прометей похитил огонь, и рассказ сообщает, что Зевс разгневался и обещал тем, кто даст сведения, даровать снадобье отгоняющее старость. И вот они взяли снадобье, о котором я говорил, и погрузили на осла. Осёл шёл с ношей на спине; дело было летом, и осёл притопал к источнику, желая напиться. И вот змея, которая охраняла родник, заставляла его уйти, и тогда измученный осёл отдал в качестве платы чашу того зелья, которое он перевозил. И таким образом произошёл обмен дарами: осёл получил воду, а змея напиток, сбрасывающий старость[242], получив кроме того, как сообщает история, жажду осла.

Ну, и что? Разве я придумал легенду? Я буду это отрицать, ибо до меня это отмечал Софокл[243], трагический поэт, и Динолох, соперник Эпихарма, и Ивик из Регия, и комические поэты Аристей и Аполлофан.