Обещанье не пустяк

– Сударыни, я помню про злодея. Разделяю ваше негодование и обещаю, что мы займемся им сразу же, как только я покончу с первейшим долгом – я ведь все-таки врач!.. Да и работа нам, похоже, предстоит довольно опасная, поэтому неплохо бы вывести сперва из-под огня беззащитных, то бишь проводить отсюда гостей…

– Как проводить? – вскинула брови Мирабель. – Дверь-то открыть нельзя! Он может сбежать!

– Придумаем что-нибудь.

Матвей решительно поднялся на ноги и обратился к принцу:

– Прошу вас, ваше высочество, пройдемте в дом!

– Гойдо, – поправил тот, выбираясь из-за стола.

Эш тоже встала.

– Я с вами!

– Но… – начал было Матвей.

– Это не обсуждается!

Он взглянул на Гойдо, тот пожал плечами.

– От друга моего у меня секретов нет. И с уставом гильдии я спорить не вправе.

– Что ж, я – тем более, – вздохнул Матвей. – Значит, идем втроем…

Как только они скрылись за дверью, домовой напомнил феям:

– Девушки, а мы покуда бдим! Злодей-то, поди, следит за нами и только и ждет, как бы напасть! Удрать хочет, а стало быть, меня ему надобно. И ловить не станет, просто убьет! – Он тревожно огляделся по сторонам.

Соня передернулась.

– Под столом, что ли, посидеть пока? – пробормотала себе под нос.

– Пусть только попробует! – сказала Вирина. – Нас все же трое, а он один!

– Может, купол на всякий случай сотворим? – предложила Мирабель. – Помните, во двор-то он не зашел, когда выманивал нас оттуда, не сумел, видно!

– Сотворим! – обрадовался Дымша. – Поехали!..

* * *

Матвей провел их в маленькую темноватую комнату, где только и было мебели, что стол со стулом возле окна, шкаф со стеклянными дверцами, за которыми виднелись какие-то банки-склянки, да кресло посередине, в которое он и предложил сесть его высочеству.

Сам устроился за столом напротив и сказал:

– Слушаю вас!

Эш осталась стоять у двери, несколько жалея о том, что не видит с этой позиции лица Гойдо, сидящего к ней спиной.

Впрочем, оно и так стояло у нее перед глазами, покуда он рассказывал лекарю о своей болезни – привычным сдержанным тоном и конечно же с хорошо знакомой ей улыбкой, милой, словно бы чуть-чуть извиняющейся.

Милее этого лица для нее не было ничего на свете.

И ничего на свете она, пожалуй, не хотела так, как остаться при Гойдо навсегда, пусть даже всего лишь вечной тенью его, безгласным, незаметным хранителем.

Но… пусть все случится так, как нужно ему. И да помогут светлые силы сбыться его желаниям и его предназначению в этой жизни. Если для нее это будет означать разлуку с ним – пусть. Только бы он был счастлив, этот чудесный человек, лучше которого…

– …Что ж, я понял, – сказал Матвей. – Ладненько, сейчас попробуем узнать, в чем тут дело. Устраивайтесь поудобнее, ваше высочество…

– Гойдо.

– Расслабьтесь, Гойдо… руки на колени, голову откиньте, глаза закройте. Дело это небыстрое, так что можете со сном не бороться, если начнете уплывать.

– Хорошо.

Принц покорно выполнил указания, Матвей же встал, размял руки и принялся медленно ходить вокруг, держа раскрытые ладони то над головой его, то перед грудью.

Эш затаила дыхание.

Дело и впрямь небыстрое. Но лекарь производит впечатление знающего… и возможно, сегодня же все решится. Если это болезнь, от нее выдадут лекарство. Если отравление – противоядие. Что делать дальше в первом случае, скажет Матвей, а что в последнем, она знает сама.

Но в любом из них – если, конечно, принц будет исцелен – ее служба при нем закончится.

И да помогут ей тогда самой светлые силы…

– Интересно, – сказал Матвей, останавливаясь.

– Что? – шевельнулся Гойдо.

– Редкий случай! Вы, кажется, настолько здоровы, милостивый государь, насколько вообще может быть здоров смертный человек!

– Правда?

– Я не вижу ни единого признака болезни в вашей ауре. И ни единого звоночка не слышу. Давно ли у вас был последний приступ?

– Э-э-э… – Гойдо, выпрямившись в кресле, оглянулся на Эш.

– Два месяца и четыре дня назад, – сказала она.

– А предпоследний?

– Пять месяцев и шестнадцать дней.

– Ясно. Так… расслабьтесь-ка еще разок, произведем углубленный осмотр. Если возникнут какие-то неприятные ощущения, не молчите, сразу докладывайте. Теперь желательно не спать!

– Понятно.

Принц снова откинулся на спинку кресла. Матвей встал сзади и замер неподвижно, держа руки над его головой.

Без единого звука и шевеления прошло около пяти минут.

– Что, – удивился наконец Матвей, – никаких болезненных ощущений?

– Нет, – ответил принц.

– Чудеса!

Матвей обошел кресло, уставился на него.

– Да вы абсолютно здоровы, друг мой!

– Не может такого быть, – сказала Эш.

– Я раньше тоже так думал, – кивнул Матвей, разглядывая его высочество с превеликим интересом. – Поскольку ко мне обычно обращались люди далеко не здоровые…

– Послушай, – не выдержала Эш, – но что, если за два месяца просто выветрились следы?

– Следы чего?

– Ну… отравления, скажем!

– Какого отравления? Чем?

– Откуда мне знать?!

Принц мягко вмешался в разговор:

– Имеется в виду подозрение, которое возникло недавно и внезапно – будто меня кто-то отравляет…