Обещания и гранаты

– И? Потрахаться с кем-то и выйти за него замуж – это две совершенно разные вещи, Елена. Ты бы знала, если бы была с кем-то еще. – Ариана замолкает, ее глаза сверкают, словно она застряла в воспоминаниях, затем через секунду приходит в себя. – Так все и произошло, верно? Он соблазнил тебя и пристрастил к своему члену?

– Ариана.

– Что? Это был твой первый раз, если верить папиным словам. Понятно, что у тебя выработалась необычайная, глубокая привязанность к нему.

Я молча жую сливу, размышляя над ее словами. В них есть логика, но также и намек на то, что, принимая это навязанное предложение, я руководствовалась менее альтруистичными мотивами, чем казалось, и я думать не хочу о том, что, вероятно, бросила бы свою семью на съедение волкам, если бы темноволосый, остроскулый социопат попросил меня об этом.

Поэтому, вместо того, чтобы и дальше крутить эту мысль в голове, я заталкиваю ее на задворки сознания и меняю тему.

– Погоди. Ты говоришь, он украл меня, как мама и сказала. Что ты имела в виду?

– Он тебе еще не сообщил? Папа с мамой толкнули новость в «Болленте» и парочке других национальных каналов, в которой говорится, что Кэл перерезал Матео горло и похитил тебя из собственного дома. Они предлагают гигантское вознаграждение за любую информацию о твоем местонахождении.

Я наблюдаю за тем, как она ставит телефон и принимается красить веки нежно-золотистыми тенями. Моя косметичка лежит в нераспакованном чемодане наверху, хотя какой смысл краситься для призрачной возможности привлечь внимание человека, который почти не подходит ко мне в те редкие часы, когда он дома?

Быть может, Нонна была права и мое поколение действительно быстро запускает себя после свадьбы.

Мое лицо перекашивается в замешательстве.

– Они ведь знают, где я. А даже если и нет, я ведь общаюсь с тобой по видео. Неужели сложно отследить мое местоположение?

– Очевидно, сложнее, чем ты думаешь. Зачем тогда папа стал бы привлекать к себе лишнее внимание?

Тревожное чувство селится внизу живота, привязывая меня к собственным страхам. Что-то здесь явно не так.

Прощаюсь с Арианой, заверив ее, что все в порядке и меня не нужно спасать, когда входная дверь резко распахивается, следом ударяется в стену так, что дрожит стекло над раковиной.

Несколько мгновений я жду, когда Кэл войдет, хотя в его повседневную обеденную рутину обычно не входит необходимость найти меня.

Если бы я знала, что, выйдя за него замуж, буду чувствовать себя столь одиноко…

– То что бы ты сделала, Елена? – бормочу я себе под нос, поочередно постукивая ногтями по столешнице. Бриллиант на моем пальце сверкает в свете подвесных светильников, рассекая отбрасываемые им тени. – Он не дал тебе выбора. Никто никогда не давал.

Проходит еще пять минут, становится ясно, что он меня не ищет.

Соскальзываю с барного стула, бросаю косточку от сливы в мусорное ведро и сама иду на его поиски.

Я крадусь на цыпочках ко коридору, изо всех сил стараясь не наступить на скрипучие половицы, затем подхожу к его кабинету в самом дальнем конце. Из-под двери виднеется свет, и я осторожно поворачиваю ручку, следом толкаю дверь кончиком указательного пальца.

Одетый в темно-синий медицинский комбинезон, он сидит за огромным деревянным столом, одна ладонь упирается в столешницу, поддерживая его вес, вторая сжимает хрустальный бокал. Его темные волосы спадают на лоб мокрыми прядями, пот капает на стол и на его воротник. Кэл выглядит так, словно только что вышел из душа.

Мое горло сжимается при коротком взгляде на него, как мускулы его бицепсов стонут, натягивая кожу, словно моля вырваться на свободу.

Господи, как этот парень должен выглядеть без одежды.

Красные брызги приковывают мой взгляд, когда он поворачивается; они покрывают переднюю часть его брюк, поддразнивая меня.

Напоминают, что я почти ничего не знаю о человеке, с которым делю свою жизнь, и что это должно пугать меня.

Или заставить искать способ побега.

– Уйди, Елена. – Его голос низко рокочет из самой груди, он твердо и резко режет меня на части. – Компания мне сейчас не нужна.

Наверное, мне стоит послушаться и найти себе другое занятие. Что угодно, лишь бы не поддаться желанию, нарастающему внутри меня.

– Жену вряд ли можно считать компанией, – говорю я, ущипнув себя за бедро двумя пальцами, чтобы голос не дрожал. – К тому же мне скучно.

Он ставит бокал на стол, поднимает голову, однако не смотрит в мою сторону.

– Скучно?

– Ага, – говорю я, переминаясь с ноги на ногу. – Ты поселил меня в этом странном месте и теперь полностью игнорируешь.

Проглотив комок из смеси желания и нервов, застрявший в горле, я делаю шаг внутрь кабинета, играя с тканью своего халата. Он из розового атласа, под стать пижаме, которая под ним. Пока я подхожу ближе, шелковистый материал скользит по моей коже, охлаждая меня в том месте, которое горит огнем в его присутствии.

– Знаю, понятие развлечения должно быть тебе чуждо, – говорю я. – Но мне нужно что-то, чтобы отвлечься. А все книги, что наверху, я могу продекламировать наизусть.