Обещания и гранаты

Мое горячее дыхание обдает ее лицо, для этого приходится прилагать осознанное усилие с моей стороны, пока меня увлекает ее язычок, воюющий с моим. Елена безудержна и твердо намерена получить от меня то, что хочет; я стону, когда она кусает мою нижнюю губу, вся моя уверенность рушится, член твердеет.

Скользя руками вверх по ее бедрам, я обхватываю упругие округлости ее зада и делаю движение бедрами вперед, поднимая ее. Елена двигается со мной в такт и, не прерывая поцелуя, запрыгивает на меня; мы оба стонем, когда ее ноги обхватывают мою талию, и я прижимаю ее обратно к стене.

– Я хочу тебя, – шепчет она мне в губы, нежно вздыхая, когда я провожу пальцами по гранату на ее коже, прежде чем скользнуть по ее твердому соску.

Вода льется на нас обоих, ее голова чуть в стороне от струи; она смотрит на меня своими золотистыми глазами, наполненными желанием.

Я знаю, что она хочет меня – в этом всегда и была проблема.

Но прямо сейчас, когда передо мной ее великолепное тело, когда ее грудь тяжело вздымается от каждого сладостного вздоха, киска пульсирует там, где встречается с моим животом, вода струится по коже, каждый дюйм которой я хочу ласкать языком, – я не помню ни о чем, кроме того, что она моя.

Несмотря на то, как она оказалась здесь, или нехватку любви между нами, она все равно моя.

– Уверена? – невольно спрашиваю я, нуждаясь в вербальном заверении даже теперь.

Она кивает.

– Сделай меня своей.

Прервав наш поцелуй, я опускаю голову и подсаживаю ее повыше, пока ее сосок не оказывается у меня во рту; быстрыми короткими движениями я обвожу его языком, отчего все ее тело содрогается.

– О, моя маленькая Персефона, – говорю я, медленно обводя ее розовые пики и не прерывая зрительного контакта. – Ты уже и так моя.

Несмотря на фиолетовый синяк под глазом, она зажмуривается, когда я принимаюсь ласкать ее губы своими, посасывать и облизывать, пока она не превращается в стонущую, извивающуюся, роковую красавицу. Ее пальцы скользят по моим мокрым волосам, прося больше; бедра двигаются вперед-назад, моля не останавливаться.

Чуть отстранившись, я выпускаю сосок изо рта и принимаюсь делать то же самое со вторым; облизываю его снизу вверх, заменяя капли воды своей ДНК, отчего она изгибается еще сильнее.

Пальцы глубоко впиваются в ее зад, определенно оставляя синяки, но в эту секунду мне все равно.

Я хочу оставить на ней как можно больше отметин. Чтобы кожа была фиолетовой от моих пальцев, губы красные от моих, киска распухла и сочилась моей спермой.

Рассечь ее плоть, чтобы она кровоточила для меня.

Я хочу, чтобы после сегодняшней ночи не осталось вопросов о том, в чьей постели она спит. Чей член берет так, как я ей его дам. Чья кровь поет для нее.

Температура моего тела резко повышается от мысли, я чувствую необходимость как можно скорее приступить к делу. Я нежно прикусываю ее, чтобы проверить реакцию; Елена изгибает спину, молча прося еще. Зажав ее сосок меж зубов, я кусаю его, наблюдаю, как вскидывается ее подбородок и открываются глаза.

– Да-а, – выдыхает она, хватая меня за волосы.

– Нравится? – шепчу я, увеличивая давление.

Ее горло сокращается, когда она кивает.

Широко улыбаясь, я кусаю еще раз, затем ставлю ее на пол и опускаюсь ниже; руки обвивают ее бедра, чтобы перекинуть их через мои плечи, затем встаю на колени. Ее бледно-розовые трусики насквозь промокли и не скрывают очертания ее распухшей киски от моего голодного взгляда.

Я облизываю губы и смотрю на нее снизу вверх, пока мои руки скользят вверх по бедрам, и большой палец проникает под ткань. Трусики кружевные, поэтому рвутся практически без усилий, после чего я отбрасываю их в сторону и секунду наслаждаюсь шелковистой плотью между бедер моей жены.

Елена берет себя одной рукой за грудь и нежно сжимает. Она наблюдает горящими глазами за каждым моим движением. Я наклоняюсь вперед, провожу губами по ее бедру, и она не отводит глаз.

Я замираю, заметив свежий порез, сделанный тем, кто напал на нее на автобусной станции; небольшая рана, которую нанес плохо умеющий обращаться с ножом человек, касается буквы К, которую вырезал я.

Елена смотрит на меня сверху вниз, эмоции заполняют ее зрачки, словно моя нерешительность снова вызывает в ней дурные воспоминания. На секунду стиснув зубы, я наклоняюсь и вонзаюсь зубами в рану, заново вскрывая ее.

Кровь тут же выступает на порезе, я припадаю к нему ртом и медленно провожу языком по жидкости с привкусом меди.

Я кружусь туда-сюда, позволяя ей напитать мои вкусовые рецепторы, наслаждаясь отсутствием сопротивления с ее стороны. Наслаждаясь восхищением в ее взгляде.

Елена дрожит, царапает мою голову, пока я посасываю рану, отчаянно пытаясь запомнить вкус, однако она не прерывает зрительного контакта. Словно я актер в пьесе, поставленной специально для нее, и она не может отвести глаз, потому что боится пропустить что-то очень важное.

Что ж, если она хочет шоу, я его ей устрою.