Обязанности. Кто кому должен?

Но парадокс в том, что она абсолютно спокойно занимается, и ей нравится, она приходит радостная после занятий, в следующий раз опять идет. Ноу нее бывают моменты, когда она не хочет идти.

Так и у нас с вами, Павел, бывают такие моменты. И когда из нас душу вынимают, почему мы хотим/не хотим, нам совсем плохо становится. Ну бывает, что такого-то? Сколько лет-то человеку?

Четыре с половиной.

Ну вы чего, Павел? Я, конечно, вам не указ, но поговорите с женой. В четыре с половиной года нельзя использовать метод дрессировки в общении с любимым человеком. Она замечательная, чудесная, пусть не идет на балет и ест сладкое, только в меру. Ладно?

Да. Спасибо!

Я это уже говорил в эфире, но не грех напомнить. Мы очень легко можем заставить четырехлетних-семилетних детей делать все что угодно. Потому что мы сильнее. Правда же? У нас очень много инструментов: мы можем их унизить, накричать на них, сделать что-то силой, лишить их того, что они любят. Мы можем манипулировать бесконечно. Но нам незачем это делать. До семи лет они смотрят на нас в прямом смысле слова как на богов. Они уверены, что мама и папа не могут ошибаться. Так устроена возрастная психология. Зачем нам этим пользоваться? Обратите внимание на историю Павла. Ребенок говорит маме или папе: «Я не хочу». Значит ли это, что моментально нужно взять под козырек, сказать «не хочешь – не надо»? Нет, но в этот момент она о чем-то сигнализирует. Например, о том, что она хочет что-то сказать, и тогда она вправе ожидать от человека сильного, поддерживающего, любящего, что он с ней поговорит. И не так, что в следующий раз она не станет обращаться к нему за помощью и пожалеет, что вообще открыла рот, а таким образом, что это сделает ее сильнее, умнее, понятливее. Ведь когда ребенок говорит маме или папе: «Я не хочу это делать», он в определенном смысле обращается к ним как к богам. В их власти, в их силе позволить ему это или не позволить. Нам нужно об этом хорошо помнить. Не забывайте, что мы не в равных условиях, что нам ничего не стоит, взмахнув одним пальцем, заставить их делать то, чего мы хотим. Но разве нам это нужно? Разве мы хотим, чтобы они росли в системе координат «кто сильнее, тот и прав»? Разве мы хотим, чтобы они платили нам тем же, как только у них появится больше силенок? «Ага, так вы со мной поступали? Теперь сидите и волнуйтесь, что меня дома нет. Вот попробуйте только заставить меня делать то, чего я не хочу!» Павел, я ни в коем случае не хочу сказать, что это произойдет у вас. Вообще я понимаю и вас, и вашу жену. Я уверен, что вы лучший в мире родитель. Но об этом аспекте отношений подумайте немножко. Мне кажется, что это может изменить всю вашу жизнь. Вне зависимости от того, будете вы ходить на балет или не будете.

Я иду дальше. Сейчас я прочту одно сообщение. Нам пишет Дмитрий:

Сыну пятнадцать лет. С шести лет таскаю его по горам. Он лыжник с неплохим уровнем фрирайда^[6]. Пять лет назад он начал заниматься на барабанной установке.

Я сам музыкант, привил ему интерес. Все у него получается. Хороший, отзывчивый парень. Но примерно год назад интересы пропали. Сидит в соцсетях, на намеки «может, ты чем-то займешься?» отвечает, мол, лень и все такое. Давить не хочется. Я думаю, человек сам находит интересы в жизни. Вмешиваться или не вмешиваться? Жена считает, что я должен его постоянно направлять.

Спасибо за вопрос. Как обычно в таких случаях, в вопросе содержится намек на ответ. Пятнадцать лет, Дмитрий. Пятнадцать лет. Его жизнь изменилась. Вспомните, как это было у вас. Если не помните, я вам напомню. Жизнь стала диаметрально противоположной. Близкие оказались далекими, а далекие, возможно, близкими. Понимаете, что произошло? И интересы – это самое меньшее, что изменялось у вашего сына. У него изменилось, представьте себе, тело, голос, поменялись приоритеты, он иначе начал смотреть на девочек, на родителей. Поэтому вы абсолютно правы, надо отступить.