Я уверен, что вам, Валентина, грань понятна. Выбор – это выбор, а принуждение – это принуждение. Я попробую ответить подробнее. Должен сказать, что по первому образованию я филолог, поэтому очень внимательно отношусь к словам. Я обратил внимание, что вы употребили глагол «отдать»: «отдать ее в музыкальную и в художественную школу». Давайте не будем никуда никого отдавать. Это мелочь, скажете вы, и я с вами соглашусь. Однако это тот случай, когда в мелочах Господь. Мы можем с вами подумать о том, куда пойдет ребенок. Как сделать так, чтобы она могла самостоятельно выбирать? Ответ довольно простой и логичный. Учите ее выбирать. Иными словами, делайте так, чтобы она оказывалась в ситуации, когда может сделать выбор, поначалу, конечно, с маминой помощью. Механизм выбора должен стать для нее понятным. Знаете, со взрослыми часто бывает так: «Я туда не пойду, мне там не нравится». – «Почему?» – «По кочану». Это значит, что человек с детства не научился анализировать свои шаги, делать осознанный выбор.
Для начала надо, чтобы ваша дочь понимала, что ей нравится, а что нет, понимала, чего она ищет, что ее интересует, куда ее тянет. Далее я скажу то, что будет противоречить очень многим установкам самых разных наших современников. Часто бывает так, что человек говорит: «Мама, я хочу петь». Хорошая мама отвечает: «Договорились, я записываю тебя в кружок пения». Он ходит туда раза два и говорит: «Мам, что-то я не хочу больше петь. Хочу рисовать». Мама возмущается: «Ну ты же сам все решил. Надо ходить. Теперь до конца жизни будешь ходить на пение. Какое рисование?» Иногда к этому добавляется «мы уже заплатили», «ты ничего не мог понять за два занятия» и т. д. Мне это кажется в корне неверным. Пока человек не начнет пробовать, он не научится выбирать. Базисное право человека – пойти в кружок и через два-три занятия отказаться от него. В чем наша с вами задача? В том, чтобы его отказ, как и выбор, был осознанным: «Я не пойду туда, потому что…» Вот вы, например, говорите, что на вас накричал учитель. Вы уверены, что это слабая причина для того, чтобы отказаться? Если я пойду куда-нибудь за собственным интересом и там на меня начнут орать, я скажу: «Ребят, это не ко мне». Тогда я, возможно, начну искать кружок пения в другом месте, там, где не позволяют себе кричать на людей или унижать их.
Вы сказали, что только сейчас, после тридцати лет, стали наверстывать упущенное. Это же здорово, что, глядя на вас, ваша дочь будет понимать, что никогда не поздно. Вот в школе довольно часто учат, что «будет поздно». Поздно почти ничего не будет. Когда-то, когда я был совсем юным (мне было семь или восемь лет), я учился музыке. И в какой-то момент к моей учительнице начал приходить дряхлый для меня старик. Мужчине было за пятьдесят. Меня это поразило. Но моя учительница музыки оказалась настолько тонкой, что объяснила мне: «Ну послушай, он всю жизнь мечтал играть на фортепьяно. У него не было на это времени. И вот наконец он нашел время и начал заниматься довольно серьезно». И что бы вы думали? Он делал большие успехи. Рихтером он, конечно, не стал, но он и не ставил себе цели стать Рихтером, он просто очень хотел играть на фортепьяно. Мне кажется, что ценнее свободы выбора почти ничего нет, особенно сегодня, в XXI веке, когда предложение поистине огромно. И поэтому нам нужно учиться этому самому механизму выбора.
И последнее (возможно, это было заложено в вашем вопросе): вы можете меня сейчас поймать и сказать: «Бывают же такие ситуации, когда человеку надо через что-то перешагнуть. Вот возникает какая-то трудность, а мы сразу бежим. Не всегда же нужно сразу отказываться». Но для этого у нее есть вы. Вы находитесь рядом, ваша задача состоит в том, чтобы понять, что возникла та самая ситуация и ей нужна поддержка. Тогда вам надо будет эту поддержку предложить. Не делайте ее жизнь невыносимой. «Ты что, не умеешь справляться с трудностями? Как же ты жить-то будешь?» – это полная чепуха. Делайте ее сильнее. В этом и состоит родительский долг.
Физическая культура и большой спорт
Анастасия из Москвы. Здравствуйте!
А чем он занимается, если не секрет?