Обман

– Не мамкай. Я знаю свои права. И мне неизвестно, что копы могут являться ко мне и рыться в моих вещах, как в своих собственных. Приходите позже, слышите? Нам надо заниматься делом.

– А каким делом? – поинтересовалась Барбара.

– Это вас не касается. – Шерл схватила коробку и, подняв ее, плотно прижала к талии. – Чарли! – рявкнула она. – Давай работай!

– Вы хоть понимаете, как выглядит ваш переезд в то время, когда полиция расследует убийство? – обратилась к ним Барбара.

– А я плевать хотела на то, как это выглядит, – сварливо ответила Шерл. – Чарли! Да слезь же ты наконец с этого поганого дивана. Выключи к черту телик. Отец надерет тебе задницу, если ты снова разбудишь его.

Она повернулась и вышла из комнаты. Через окно Барбара видела, как она перешла улицу и вышла на площадь, где стоял ряд припаркованных машин. Чарли, вздохнув, промычал что-то и, подхватив одну из коробок, двинулся за матерью.

– Да мы и не переезжаем, – сказал Тревор, когда они с Барбарой остались вдвоем, и, подойдя к телевизору, убавил звук. Картинка осталась: вертолет преследует охваченный огнем фургон, тот въезжает на мост, вертолет зависает над ним. Кому-то пришел конец.

– А в чем же тогда дело? – поинтересовалась Барбара.

– Нам дали место на рыночной площади в Клактоне. Весь этот хлам – на продажу.

– А-а, – протянула Барбара. – И как же вам это удалось?

Его лицо и шея побагровели.

– Это не краденое. Вы ведь об этом подумали, верно?

– Верно. Так откуда все эти вещи, Тревор?

– Мы с мамой ходим в конце недели на блошиный рынок. Покупаем там все, что можем, приводим в порядок, а потом толкаем по большей цене в Клактоне. На этом не разживешься, но все же какая-никакая, а поддержка. – Говоря с ней, он водил концом башмака по одной из коробок.

Барбара пристально смотрела на него, стараясь понять, что в его словах правда, а что ложь. Однажды он уже соврал, так что теперь доверие к нему пошатнулось. Но сейчас, похоже, ему можно верить.

– Тревор, а ведь Рейчел не подтверждает того, что вы сказали. Нам необходимо поговорить.

– Да не убивал я этого парня. Я в пятницу и не приближался к Нецу.

– Трев, Рейчел не врет.

– Да у меня и причины-то никакой не было для этого. Конечно, я не в восторге от того, что он попер меня с работы, но я ведь сам виноват, потому что украл эти банки с фабрики. Я понимаю, что должен пенять на себя.

– Где вы были вечером в пятницу?

Поднеся кулак ко рту, Тревор припечатал его к губам. Затем посмотрел нервным взглядом на Барбару.

– Тревор? – предостерегающе произнесла она.

– Да… Ладно. Но какой толк для меня в том, чтобы говорить вам правду, которую все равно никто не сможет подтвердить. Вы ведь мне не верите. Так какой в этом смысл?

– Смысл в том, чтобы снять с себя подозрения, и это, как мне иногда кажется, вам очень хочется сделать. А если нет, то невольно возникает вопрос: почему? Мои размышления сразу же приводят меня на Нец. На карточке регистрации времени прихода и ухода зафиксировано, что вы пришли на работу в половине двенадцатого. А Рейчел сказала мне, что вы расстались еще до десяти. Тревор, у вас было почти девяносто минут, и не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять главное: для такого парня, как вы, это больше, чем достаточно, чтобы из домика на косе добраться до Неца, а оттуда – до пирса.

Тревор метнул настороженный взгляд через дверь в гостиную, опасаясь, очевидно, что его мать вернулась за очередной коробкой, упакованной для транспортировки на рыночную площадь.

– Я сказал вам то, что повторю сейчас, – с упрямством в голосе произнес он. – В тот вечер я не был на Неце. И я не убивал этого парня.

– И это все, что вы хотите мне сказать?

– Это все.

– Тогда пошли наверх.

Его словно передернуло, и сейчас перед ее глазами стоял испуганный человек, которому было что скрывать. Барбара поняла, что сейчас, когда рядом нет матери и некому напомнить ему о его правах в данной ситуации, он у нее в руках. Она направилась к лестнице. Он двинулся за ней, говоря на ходу:

– Да там ничего нет. И зачем вам туда идти…

Она быстро обернулась и оказалась лицом к лицу с ним:

– Тревор, разве я сказала, что ищу что-нибудь?

– Вы-и-и сказали… – заикаясь, начал он.

– Я сказала, пошли наверх. Мне смерть как хочется поговорить с тобой наедине.

И Барбара стала быстро подниматься по ступенькам. Из-за двери неслись звуки рэпа, но на этот раз музыка гремела не в комнате Тревора. Она слышалась на фоне шума воды, текущей из большого крана, и Барбара решила, что кто-то из семейства совершает омовение под аккомпанемент этих непонятных человеческому уху звуков.

Распахнув дверь комнаты Тревора, Хейверс держала ее открытой до тех пор, пока он не вошел в комнату, и, войдя вслед за ним, захлопнула ее. Оказавшись в комнате, она подошла к столу, на котором были разложены инструменты и составные части пауков, и стала перебирать их.

– Что вы делаете? – Он посмотрел на нее с негодованием. – Вы же сказали, что хотите поговорить наедине.