Обман

Он приехал туда, где они работали, ответил Кумар. Однажды, когда они расположились на краю поля клубники, чтобы поесть, мистер Кураши вдруг появился среди них и объяснил, что хочет найти кого-нибудь и с его помощью положить конец их рабству. Он обещал им безопасность и начало новой жизни в этой стране. Кумар оказался единственным человеком из восьми, работавших на этом поле, кто согласился. Мистер Кураши тоже согласился иметь с ним дело, и в тот самый день они уехали вдвоем. Он привез Кумара в Клактон и поселил в доме миссис Кертис, а также дал ему чек, чтобы тот послал деньги своей семье в Пакистан в знак того, что мистер Кураши расположен по-доброму ко всем своим соплеменникам.

Так, подумала Эмили, презрительно фыркая про себя. Еще одна форма рабства, по которой Кумар превращался в своего рода дамоклов меч, занесенный над головами Муханнада и всей его семьи. Кумар был слишком туп, чтобы понять свою новую роль.

Надо подняться наверх, в свой офис, и узнать, удалось ли Барбаре найти Муханнада. В то же время нельзя выпускать Ажара из управления, ведь тот может предупредить своих родственничков о том, что она собирается предъявить им. Эмили, конечно, может задержать его как соучастника, но стоит хоть одному неосторожному слову сорваться с ее губ, он в мгновение ока затребует по телефону адвоката. Нет, лучше оставить его с Кумаром, заставив поверить в то, что он оказывает ему добрую услугу.

– Мне надо получить письменные показания мистера Кумара, – обратилась Эмили к Ажару. – Могу я попросить вас побыть с ним, пока он их пишет, а затем приложить к ним свой перевод? – На это потребуется минимум два часа, прикинула она.

Кумар торопливо заговорил; руки его тряслись, когда он закуривал очередную сигарету.

– Ну, что теперь? – поморщившись, спросила Эмили.

– Он хочет узнать, получит ли бумаги. Ведь он же рассказал вам всю правду.

Во взгляде Ажара был не только вопрос, но и явный вызов. Он уже достал ее своими взглядами, смысл которых так ясно читается на его темном лице.

– Скажите ему, что получит. Но в свое время, – ответила Эмили и вышла на поиски сержанта Хейверс.

Юмн подметила интерес, с каким Барбара рассматривала то, что лежало на рабочем столе в комнате Сале.

– Ее бижутерия, или как там она это называет… А лично я считаю, что это просто ширма, спрятавшись за которую можно не исполнять свои обязанности, когда ее просят об этом.

Юмн подошла к столу, перед которым стояла Барбара, и выдвинула все четыре ящика маленького комода. Высыпав на столешницу монеты и бусины, она посадила Анаса на стул, стоящий перед столом, и ребенок моментально стал играть с предметами, которые его тетя использовала для своих ювелирных украшений. Он выдвинул еще один ящик и смешал его содержимое с монетами и бусинами, которые его мать только что высыпала на стол. Мальчик весело смеялся при виде разноцветных ярких штучек, катившихся и скользивших по столешнице. А ведь минуту назад все они были разложены по размерам, по цвету, по назначению. А Анас, высыпав на стол содержимое еще двух ящиков, смешал все подряд, и теперь его тете придется целый вечер, не разгибаясь, разбирать и сортировать свои запасы.

Юмн и пальцем не пошевелила, чтобы отвлечь ребенка от опустошения других ящиков. Она, словно поощряя его шалости, улыбалась ему и ерошила его волосы.

– Тебе нравятся эти цветные штучки, мое золото? – щебетала она над ним. – Скажи своей мамочке, какого они цвета? Они красные. Анас, покажи, какие красные.

Барбара не могла дольше выносить это.

– Миссис Малик, – сказала Барбара. – Скажите все-таки, где я могу найти вашего супруга? Мне необходимо поговорить с ним.

– А зачем вы хотите говорить с моим Муни? Я ведь уже сказала вам…

– Каждое слово, произнесенное вами в течение последних сорока минут, запечатлелось в моей памяти, словно надписи на скрижалях. Но мне надо выяснить у него некоторые обстоятельства, связанные со смертью мистера Кураши.

Юмн повернулась к Барбаре, продолжая перебирать пальцами волосы Анаса.

– А я уже сказала вам, что он не имеет никакого отношения к смерти Хайтама. Вам надо говорить об этом с Сале, а не с ее братом.

– Но тем не менее…

– Никаких тем не менее. – На этот раз голос Юмн был более громким и резким. На щеках вспыхнули красные пятна. Она в момент сбросила с себя елейную маску примерной жены и матери. Вместо нее на лице появился стальной оскал. – Я же сказала вам, что Сале и Хайтам говорили друг с другом. Я же сказала, что она делала по ночам. Я думаю, что поскольку вы служите в полиции, то сможете без моей помощи прибавить к единице единицу. Мой Муни, – объявила она, как бы желая поставить все точки над «i», – мужчина среди мужчин. И вам не обязательно говорить с ним.

– Хорошо, – сказала Барбара. – Благодарю вас за то, что уделили мне время. Я сама найду выход.

Ее собеседница почувствовала, что Барбара вложила в свои слова еще и другой, не явный смысл, но с тем же упорством повторила:

– Вам не обязательно говорить с ним.

Обойдя ее, Барбара вышла в коридор. Позади нее вновь раздался голос Юмн: