Обман

Он проклинал ее, свою подлую сестру. Это она его довела. А чего еще она ожидала, когда повела себя с этим европейцем, как шлюха? Прощения? Понимания? Вседозволенности?.. Чего? Она позволила этим рукам – грязным, развратным, порочным, отвратительным – касаться своего тела. Она позволила его рту прикасаться к своему рту. Она лежала под деревом на голой земле с этим Шоу, с этим куском дерьма, и ожидала, что он – ее брат, ее старший брат, ее господин – закроет на это глаза? Заткнет уши, слыша, как они часто дышат и стонут, прильнув друг к другу? Будет спокойно вдыхать запах их пота? Будет спокойно смотреть, как его рука приподнимает ее ночную рубашку и крадется все выше и выше по ее бедру?

Не владея собой, Муханнад сгреб ее. Да, именно сгреб и притащил в дом. Да… и он овладел ею, потому что она заслужила это, заслужила того, чтобы именно так с ней и поступить, потому что она была шлюхой, а главное, потому что она должна была заплатить за это так, как платят все шлюхи. А раз так, то одной ночи было недостаточно, чтобы внушить ей, кто является истинным хозяином ее судьбы. Одно мое слово, и ты мертва, говорил он ей. И ему даже не пришлось заглушать ее крики, закрывать ей рот своей ладонью, к чему он изначально приготовился. Она знала, что должна платить за свой грех.

Как только Юмн сообщила ему эту новость, он поехал на поиски сестры. Ему до смерти не хотелось делать этого, но найти ее было необходимо. Глаза резало, словно под веки был насыпан песок, сердце колотилось, а голове неумолчно звучали голоса.

Abort, Малик.

Чем я заслужила то, что ко мне относятся, как к собаке?

Сын мой, у нее совершенно необузданный нрав. У нее нет чувства…

Приезжала полиция, чтобы произвести обыск на фабрике. Они интересовались вами.

Abort, Малик.

Посмотри на меня, Муни. Посмотри, что твоя мать…

До того, как я узнал об этом, она уже разрушила все планы. Я не могу понять почему…

Abort, Малик.

…добродетельная девственница, любимица твоего папаши.

Аборт.

Девственница? Она девственница? Подожди, через несколько недель она уже не сможет скрыть правду под своей…

Они не сказали, что ищут. Но у них был ордер. Я сам его видел.

Твоя сестрица беременна.

Abort. Аборт.

Сале не посмеет заговорить об этом. Она не посмеет обвинить его. А если обвинит, то это ее погубит, потому что тогда выплывет правда о ее отношениях с Шоу. Тогда он сам – Муханнад, ее брат – скажет правду. Он обвинит ее. Он расскажет во всех подробностях, что происходило в саду перед его глазами, а уж тогда родителям будет легко додумать все до конца. Разве смогут они верить словам дочери, которая предала их, убегая по ночам из дома? Дочери, которая ведет себя, как последняя дешевка? Так в чьих словах правда? – задаст он им категорический вопрос. В словах сына, свято исполняющего свой долг по отношению к жене, детям и родителям, – или в словах дочери, которая погрязла во лжи?

Сале знала, что он скажет. Она знала, чему поверят родители. Она не будет ничего говорить, она не будет обвинять.

Надо найти ее. Но на фабрике ее не было. Не было ее и в ювелирном магазине у подруги с лицом бабы-яги. Не было ее и в «Фалак Дедар парке». На пирсе ее тоже не было.

Но на пирсе Муханнад услышал новость о миссис Шоу и поехал в больницу. Когда он приехал туда, они как раз выходили из здания. Все трое. Отец, сестра и Тео Шоу. Взгляд, которыми его сестра обменялась со своим любовником, когда он распахнул перед ней дверь машины отца, сказал ему то, что Муханнад хотел узнать: она рассказала. Эта маленькая сучка рассказала Шоу правду.

Он быстро ушел прочь, прежде чем они могли его заметить. А голоса все звучали и звучали у него в голове.

Abort, Малик.

Ну что мне делать? Скажи, Муни.

В настоящее время мистер Кумар не назвал по имени никого, о ком он хотел бы рассказать.

Когда один из нас умирает, то не в твоих правилах, Муханнад, ожидать, когда он воскреснет.

…обнаружен мертвым на Неце.

Я помогал нашим людям в Лондоне, когда у них возникали трудности с…

Abort, Малик.

Муханнад, подойди, я познакомлю тебя с моей подругой Барбарой. Она живет в Лондоне.

Человек, о котором ты говоришь, для нас умер. Ты не должен был приводить его в наш дом.

Мы ходили кушать мороженое на Чок-Фарм-роуд, мы ходили в кино, Барбара приходила даже на мой день рождения. Иногда мы ездим проведать ее маму в…

Abort, Малик.

Мы сказали ей, что едем в Эссекс. Но только папа не сказал мне, что ты живешь здесь, кузен Муханнад.

Abort. Аборт.

А ты еще придешь? А я смогу увидеть твою жену и мальчиков? А ты еще придешь?

Так вот где – там он, по крайней мере, рассчитывает найти его – должен быть ответ, который он ищет. Тогда голоса в голове утихнут, а нервы успокоятся.

Желание поскорее достигнуть этого погнало его в отель «Пепелище».