Оболочка игры

  «Не то чтобы мы действительно хотели быть там, но мы к этому не привыкли. . . . Жизнь с Клариссой и Генри была для нас настолько странной, что мы не могли поверить, что они не собирались заставлять нас работать. Вы знаете, на улице. Итак, мы вернулись к тому, что знали, и поскольку мы были там, вы знаете, мы. . . . Только Генри приходил и находил нас каждый раз. Мы были уверены, что он и Кларисса - я имею в виду он и Кларисса - вышвырнут нас, но они этого не сделали. Взял у нас мороженое и сказал, что нам нужно больше сладости в нашей жизни.

  «Но в прошлый раз Рино сильно избили, и мы пошли к полицейским, и вот что случилось. Кларисса была в ярости. Она подала в суд на полицейское управление Окленда, город и всех остальных, но все они были нашим словом и нашей черной матерью. Как вы думаете, что случилось? "

  «Думаю, ты прав, злишься и напуган», - сказал я, поглаживая ее волосы из кукурузного шелка. «Я буду с тобой, когда с тобой поговорит полиция, но разве ты не понимаешь, то, что ты мне рассказываешь, делает еще более важным то, что у нас есть помощь в поисках твоей сестры».

  Я пытался уговорить Хармони пойти со мной домой или, по крайней мере, позволить мистеру Контрерасу приготовить ей ужин, но она свила собственное маленькое гнездышко в квартире своей сестры; она чувствовала себя там в безопасности. Я снова проверил оконные замки и заднюю дверь, снова сказал Хармони убедиться, что засовы на месте, когда она будет внутри. Проверил, что она меня на быстром наборе.

  Должно было быть что-то большее, что я мог сделать, например, стереть ее детство и дать ей такое же, как мое. Я ушел, чувствуя себя беспомощным и почти бесполезным.

  11

  Лерой Аравийский

  W курицы я вернулся к своей машине, мои ноги чувствовали себя так , как будто я был в лестничном наезде марафоне. Они были опухшими, тяжелыми и не хотели двигаться.

  Было всего пять часов, но я весь день бегала на коротком сне. И я впитал достаточно болезненных историй, чтобы заполнить дневник психиатра на год. Я откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза, просто отдохнув десять минут, достаточно времени, чтобы перезарядиться.

  Через полчаса меня разбудил телефон: Феликс Гершель.

  "Вы ходили в полицию?" - резко сказал он.

  Рино и Хармони так давили на меня, что я начал говорить «да», прежде чем вспомнить, что я пригрозил подать заявление о пропавших без вести на Феликса, если он не явится к концу дня.

  "Еще нет. Где ты был?"

  "Все хорошо. Мне не нужна няня ».

  «Феликс, если бы не Лотти и любовь, которую я испытываю к ней, я бы сразу же попрощался с тобой. И скажи, чтобы ты обратился к кому-нибудь еще, когда в следующий раз тебя заедут копы. Как бы то ни было, чтобы она не беспокоилась, не могли бы вы проверять ее каждый день, пока ваша связь с человеком из Cap Sauers Holding не выяснится?

  «Мне очень жаль, Вик. Я участвую в самом большом инженерном проекте в моей жизни, и я не всегда могу пользоваться телефоном ». Он пытался казаться непринужденным - здоровяк привык к важным проектам, - но скрытая нервозность выдавала его.

  Я не пытался вникнуть в суть самого большого проекта. Я не мог слушать, как он придумывает ложь. - Имя Фауссон для вас что-нибудь значит? Я попросил. «Лоуренс или Лерой?»

  "Нет. Почему?"

  «Как насчет Элоренце?»

  «Я не знаю его ни по имени. О чем это?"

  «Мертвец из« Кап Зауэрс Холдинг ». Я собираюсь проверить его личность, но мне придется рассказать лейтенанту МакГивни в Мэйвуд, а также судмедэксперту. Я просто хочу быть более уверенным, что от него не будет тропы к тебе ».

  «Не может быть, потому что я никогда о нем не слышал».

  - Но он знал вас. Могло ли это быть на собрании мусульманской общины? »

  «Вы, американцы, и ваша помешательство на мусульман!» он крикнул.

  «Вы работаете со студентами из Ближнего Востока над своим водным проектом», - сказал я. «Фауссон тусуется - тусуется - в арабоязычных общинах - это не антиислам, если спрашивать, где вы встречались».

  «Повторяйте за мной: Феликс Гершель никогда не слышал об Элоренце, Лоуренсе или Лерое Фоссоне». Он закончил звонок.

  Самый крупный инженерный проект его молодой жизни. Это не могло быть бомбой. Это не должна быть бомба. Но если он не мог всегда пользоваться телефоном, чего он боялся? Вас отслеживают или случайно что-то взорвали?

  Я ввела его номер телефона в приложение «Найди друзей». Его не было в Роджерс-парке, а в О-Клэр, Висконсин. Он двигался, направляясь на юго-восток.

  Я смотрела на пульсирующий синий круг на моем экране, желая, чтобы он дал мне больше информации, но он внезапно исчез. Феликс знал, что я наблюдаю за ним, или боялся, что кто-то может наблюдать за ним, и выключил его телефон.

  Шесть часов вечера серым днем, время, когда темные мысли могли утащить вас в яму, из которой невозможно выбраться. Я поехал в свой офис, но перед тем, как войти внутрь, я пробежал трусцой вокруг квартала, исходя из теории, что упражнения поднимают настроение и улучшают работу мозга.