Оболочка зеро

– Обижаете, – укорил клоун. – Что же тут незаконного? Ваш добрый приятель слетает с катушек в Чудово – не он первый, не он последний. И вы по широте души берёте над ним опеку, которая ему совершенно необходима, ведь память у него примерно как у золотой рыбки. Вы молодец! Кстати, вы, сударыня, имеете ли возможность прокормить иждивенца и обеспечить ему не менее восьми кубометров пространства для жизни? – Клоун опять завёлся, даже со стула спрыгнул от воодушевления. – Если можете – дерзайте! Идите, попытайте удачу за игровым столом, а я прямо сейчас подыщу для вас красивую жизнь на двухъядерный мозг, идёт? Ведь после первого же выигрыша у вас будет уже двойной, представьте себе, двойной объём кэша! И, заметьте, я говорю не об обычной оболочке, которая просто обволакивает вас выбранной окружающей средой, а о самой инновационной, невероятно производительной оболочке, которая целиком и полностью погрузит вас в жизнь конкретного персонажа! Вообразите только, какие возможности! Кем вы всегда мечтали быть? Выбирайте! Мария-Антуанетта? Золушка? Мэрилин, Грэйс, Одри, Рианна, Анжелина? А может быть, сойка-пересмешница?

Большую часть этого панегирика Энн пропустила мимо ушей, лишь на долю секунды задержав внимание на Рианне и сойке-пересмешнице.

– Спасибо, меня и собой быть устраивает, – холодно бросила она и, больше не удостаивая прощелыгу вниманием, устремилась к выходу.

Ну и надувательство! Только время зря потеряла. Девушка прошла через игорный зал, миновала арку и уже протянула руку к длинному острому языку твари, сидевшей на двери, – очевидно, он служил дверной ручкой. И остановилась. Она ведь не проверила тех, кто сидел за столом.

Нет, глупость. У Джима Бейкера, конечно, личность ужасно незрелая. И она слишком мало знает Сашу, чтобы быть уверенной на его счёт. Но не полные же они дебилы оба.

И всё-таки в последний момент добросовестность взяла верх: Энн убрала руку, развернулась и прошествовала обратно, к столу. На этот раз она бесцеремонно втиснулась между субтильным Супер Марио в красном комбинезоне и светловолосым голубоглазым фашистом со свастикой на плече.

И очень вовремя.

– Нет-нет-нет, дружище, не-ее-ет, и не надейся, не-мечтай-не-мечтай-не-мечтай! Губкой Бобом буду я, чудной жёлтенькой квадратноштанной, буду жить в доме-ананасе, дом-она-нас, дом-она-вас, дом-она-их – как круто-то, соображаешь?

– Кто-о-о обитает на дне морском? Это я, это я, это буду я, я, я! А вот ты станешь моим Гэри, милой маленькой улиточкой, ро-о-озовенькой… – Поток ахинеи прервал взрыв идиотского смеха.

Итак, Джим и Саша, наконец, отыскались: они как раз усаживались за стол прямо перед Энн.

– Прошу всех соблюдать тишину, – призвал их к порядку упитанный коротышка в вязаной безрукавке, по-видимому крупье. – Первый раунд из десяти. Выбрасывайте на счёт «три». Господа игроки, вы готовы?

– Всегда-а-а готовы! – хором протянули эти два болвана и немедленно зашлись от хохота, тыча пальцами друг в друга.

– Тогда начнём. – Крупье поднял руку, в которой покоился большой круглый секундомер. – Раз…

– А ну-ка, притормозите! Никто тут ничего не начинает! – раздражённо вмешалась Энн. – Какое «готовы»? Вы что, не видите, что оба, обалдуи этакие, чем-то накачались?

Все головы повернулись к ней – в том числе голова Джима. Учитель Саа утирал слёзы, никак не в силах справиться с приступом истерического хихиканья.

– Энни! – с натужной радостью возопил Джим. – Солнышко! До чего же здорово, до чего замечательно, что ты тут – не представляешь, как мы переживали, где ты да как; натурально извелись, просто-таки обыскались тебя!

– Да что вы говорите, Джим Бейкер?! И как же это вы не догадались поискать меня там, где от меня удрали?!

– Мадам, я вынужден настаивать на соблюдении тишины, – повысил голос крупье. – Состояние сознания игроков, покамест оно не мешает выполнять игровые действия, остаётся на усмотрение игроков.

– Да они же за себя не отвечают!

– Не отвечать за себя – неотъемлемое право всякого гражданина в свободном обществе. Последствия осуществления данного права всецело лежат в сфере личной ответственности и/или безответственности субъекта права, – бесстрастно зачитал крупье. – Прошу вас не мешать игре, иначе я буду вынужден вызвать охрану. Господа игроки, вы готовы?

Разъярённая Энни стукнула по столу обоими кулаками – кажется, клешня оставила в столешнице небольшую вмятину:

– Прекратите это немедленно! Они не будут играть, и точка!

– Мамаша, вам ведь человеческим языком объяснили… – Крупье всё-таки не выдержал свою строгую линию и только сильнее распалил Энн: что это ещё за «мамаша»?!

– Сударыня, поймите, так ведь нельзя, – сочувственно зашептали у неё над ухом. – Заведение серьёзное. Эти молодчики из охраны ведь просто пристрелят вас на месте… А то, ещё хуже, ксеноморфа на лицо посадят – ужасно неприятно!

– Энни, малышка, ну что ты так расшумелась, ей-богу! Мы поиграем немножечко, ну совсем чуть-чуть, пять минуточек буквально – и сразу баиньки, честное-пречестное…

Энн гневно обернулась и прожгла взглядом сперва клоуна, затем Джима, Сашу и на закуску крупье: