Оболочка зеро

Казалось, собеседник не на шутку удивился:

– Вы пришли сюда и не знаете?

– Представьте себе. – Против своей воли Энн проследила взглядом за барменом, решительно не понимая, как тот справится с заказом. Судя по всему, ориентировался он с помощью обоняния.

– Н-ну… Как вам тогда объяснить? В общем-то, здесь играют в подлянку.

– Во что?

Клоун получил свой маленький стаканчик и осторожно пригубил содержимое:

– В подлянку. «Камень-ножницы-бумага» знаете?

– Конечно.

– Игра хорошая, но, как известно, несправедливая. Если проводить серию, то сноровистый менталист или просто человек опытный по сумме туров всегда победит. Ну вот, чтобы шансы у всех были равны, как в орлянке, здесь введена более справедливая версия КНБ – подлянка. – Клоун снова деликатно отпил из своего стаканчика, вопросительно покосился на Энн и правильно трактовал её молчание. – В общем, к оболочкам игроков подгружают специальный плагин для удалённого перераспределения кэш-памяти, который временно блокирует возможность её персонального использования. После чего у них в головах дольше, чем на тридцать секунд, ничего не удерживается. Поэтому они не помнят чужих ходов и не могут выстроить стратегию. Конечно, впоследствии победившие получают антидот и вспоминают весь ход игры – так что всё по-честному.

– А не проще было бы глаза им завязывать?

– Н-ну-у… – Клоун рассеянно поиграл со своим жабо. – Вообще, наверное, проще… Хотя, нет, не годится. Ведь эта память на кону и стоит. Если просто глаза завязывать – проигравший может передумать и заартачиться, начнутся всякие неприятности…

– В каком смысле – стоит на кону? – не поняла Энн.

– Да в прямом. Кэш-память проигравшего переходит к выигравшему. Само собой, вместе с обязанностью поддерживать жизнедеятельность донора на оптимальном уровне. Немного памяти для личного пользования лузеру остаётся – правда, только на полминутки, но, говоря откровенно, многим людям больше-то и не надо. Остальное дисковое пространство расшаривают по внутренней сетке и используют для выдачи выигрышей.

Энн поняла ещё меньше:

– Как-как используют?

– О, очень эффективно! – От воодушевления клоун даже всплеснул руками в белых перчатках. – Кэш нынче в цене: своего никому не хватает. На чёрном рынке, между нами говоря, уже появились оболочки даже не на четыре – на восемь ядер. – Клоун с многозначительным видом покивал головой. – И это, скажу вам по секрету, просто фантастика. Какая графика! Какая детализация! Уверяю, по сравнению с этой вот нашей с вами, с позволения сказать, жизнью – просто небо и земля. И мало того… – Собеседник интимно наклонился к ней: – Эти новые, многоядерные – уже не какие-то там банальные средовые оболочки, когда вокруг вас все носят узкие штаны и нелепые причёски, а вы на этом фоне вольны воображать себя Сидом Вишесом. О нет! Здесь – буквальное проживание жизни избранного персонажа. Вы не просто живёте в декорациях нацистской Германии – вы становитесь Гитлером! – Просмаковав последний глоток из своего стакана, клоун причмокнул. – Стоит один раз испытать, и… Клянусь, всё, что вы до того видели, чувствовали, нюхали и пробовали на вкус, покажется чёрно-белым фильмом на двенадцать кадров в секунду.

– А вы откуда знаете? У вас что, у самого в голове восемь ядер?

– Что вы. – Клоун изобразил скромнягу и покрутил крупную красную пуговицу на животе. – Но на демо-версию стандартной человеческой памяти хватает. Так что могу вот и вам дать попробовать. Совершенно бесплатно. Хотите?

– Погодите-ка… То есть тех, кто проигрывает, выигравшие наподобие комнатных растений при себе держат? Следят только, чтобы те не померли, а сами пользуются их мозгами?

– Ну-у, сударыня! Если заранее концентрироваться на поражении – никогда не победишь, – пожурил клоун, складывая бордовые губы в простодушную улыбку. – И, в конечном счёте, ещё неизвестно, кто больше выигрывает. Это же просто огромное одолжение, подумайте только: вас кормят, поят и спать укладывают, а самому вам буквально палец о палец не нужно ударять! Да к тому же отныне ничто не сможет вас огорчить или расстроить: вы воистину перестанете помнить обиды. Всего тридцать секунд – и огорчения как не бывало! Негативные переживания больше не смогут портить вам кровь! Никаких тревог, никаких сюрпризов! Заверяю вас, очень многие ещё бы и приплатили, лишь бы оказаться в таком проигрыше…

Тут Энн наконец-то кое-что поняла. Конкретно – кто перед ней: зазывала.

– И что, вы хотите сказать, это законно? – сдерживая возмущение, поинтересовалась она.