Оболочка зеро

Вторая часть плана заключалась в том, чтобы поддаться Джиму. Всё просто: Бейкер побеждает, его приводят в чувство, а Энн никак не страдает, поскольку на неё эти штучки с памятью не действуют. Счастливые и довольные, все возвращаются домой.

– Раз… Два…

Она снова выбросила «ножницы», а Джим – «бумагу». Крупье опять засёк время.

Энн изо всех сил старалась выудить из памяти сведения о стратегии, какая может быть в этой глупой детской игре, и том, как ею пользоваться, чтобы продуть. К сожалению, вот это вот не припоминалось ни в какую. Вероятно, потому что она в жизни этого не знала.

Раз за разом победа оказывалась то за Джимом, то за ней. По итогам шести раундов Энн начала всерьёз опасаться, что может, чего доброго, выиграть. Вывернув шею во время очередной полуминутной паузы, она шёпотом обратилась к никуда не девшемуся, оказывается, из-за её спины клоуну:

– Послушайте, а тот, кто победит, может отказаться забирать выигрыш?

– Что вы! – Тот прижал ладони в белых перчатках к груди. – Никоим образом! Ведь тогда казино наверняка не получит свою долю – кто же в здравой памяти согласится её выплатить?

– Какую такую долю?! – прошипела Энн.

– Процент от прибыли, само собой… Правда, вы же не думаете, что игорный дом предоставит в распоряжение любителей азарта свои помещения из простой человеческой снисходительности к их слабостям?

– Да какой от памяти-то можно взять…

– Время! Девятый раунд из десяти. Выбрасывайте на счёт «три». Господа игроки, вы готовы?

У Джима оказалась «бумага», у Энн – «камень». Десятый раунд ещё мог закончить дело так, как задумала Энн; но что, если она всё же выиграет? Она торопливо развернулась, пока полминуты не прошли:

– Ну, так каким образом казино берёт этот свой процент от чьей-то памяти?

Клоун внезапно расплылся в широкой, очень-очень широкой улыбке.

– Непосредственным, – доверительно прошептал он, наклоняясь поближе. За его плечом Энн заметила Сашу – бледноватого, но уже, по крайней мере, не такого развесёлого, как несколько минут назад. – Самым непосредственным, сударыня. Хирургическим.

– Время! Десятый раунд…

– Нет необходимости, – заявил клоун, распрямляясь, и повысил голос: – Игрок сделал попытку обмануть казино.

Толпа вокруг стола синхронно вздохнула и задержала дыхание.

– Я… Нет! С чего вы взяли?

– С того, сударыня, что вы продолжили разговор со мной по истечении тридцати секунд, хотя должны были начисто забыть, о чём мы разговаривали, – любезно пояснил клоун, отечески похлопывая её по плечу. – И мне как хозяину заведения будет небезынтересно узнать, как вам это удалось.

– Попытка обмануть казино автоматически расценивается как проигрыш всех игроков в пользу казино, – зловеще возвестил крупье, щёлкая пальцами над головой. Толпа выдохнула и заволновалась. По зале гулко разнёсся многоногий топот – штурмовики, поняла Энн, и в немалом количестве.

– Ваша память, наверное, очень любопытно устроена, – заинтересованно заметил клоун. Пальцы на плече Энн сжались, как тиски. – Вы станете настоящим подарком для моих весьма увлечённых своей работой трепанаторов.

Времени думать, как же она так оплошала, не было. Энн сделала первое, что пришло на ум: вскинула клешню и сжала её на запястье клоуна – белую физиономию исказила гримаса.

Не разжимая хватки, девушка медленно поднялась, оглянувшись на Джима – тот не сделал и попытки пошевелиться, глядя на происходящее невинными глазами новорожденного детёныша коалы.

– Дайте нам уйти, и я не откушу вам руку, – пообещала Энни. Клоун вскинул свободную ладонь, и штурмовики замялись за его спиной.

– И наоборот, – болезненным голосом проскрипел клоун. – Как только вы откусите мне руку, вас скрутят. Сами видите, положение тупиковое, так что давайте-ка…

Внезапно что-то в зале негромко ухнуло и почти сразу же – грохотнуло в полную силу. Свет моргнул и погас. Секунду спустя со всех сторон послышались взволнованные возгласы, толпа пришла в движение, и Энн расценила это как знак, что пора предпринимать решительные действия. Клешня сомкнулась, клоун взвыл, а Энни вслепую запрыгнула на стол, больно приложившись коленкой, и перекатилась к тому месту, где в последний раз видела Джима.

Штурмовики не нашли ничего лучше, как открыть огонь. Бластерные винтовки палили в оглушающем режиме направо и налево, и Энн заорала:

– Джим, ты где?!

– Энни! Малышка! – прозвучало это как-то совсем вяло, но Энн расслышала; она кинулась на голос, сгребла в клешню Джимову рубашку и полезла под стол, таща его за собой. Судя по звукам, паникующие теперь бегали вокруг стола друг за дружкой.

– Надо скорее выбираться, Джим! Ты меня понимаешь?

– Очень верно подмечено, мисс Аня, – раздалось рядом. – Я сейчас кину ещё одну штучку. Все побегут от взрыва прочь, а мы – наоборот, улавливаете?

Слова Саши с делом не разошлись: через мгновение опять что-то ухнуло и грохнуло. Оставшийся неоглушённым народ вокруг принялся подвывать от ужаса.

– Поползли! И не поднимайтесь с пола!