Обольщение

Педжет пристально взглянул на нее:

– Выходит, я должен понимать это так, что ты не простила меня за обман во время моего пребывания в Грейстоуне?

– Не простила.

Он отошел от нее и сказал:

– Ты должна отдохнуть. Ты пока не можешь уйти.

И он поднял на нее глаза.

Этот взгляд заставил ее решимость поколебаться.

– Лукас, вероятно, уже дома. Он сойдет с ума, когда поймет, что я пропала.

– Лукас пока не вернулся в город. Этим утром я отправил ему письмо.

Ощутив смутный страх, Джулианна взглянула на него:

– Что ты ему написал?

Он медленно улыбнулся ей:

– О, не бойся. Я не сказал ему в письме о том, что представители власти вытащили тебя прямо из твоей кровати и отправили в Тауэр, заключив под стражу перед предъявлением обвинения в подстрекательстве к мятежу. Я предпочитаю рассказать ему об этом лично.

– Пожалуйста, – вскричала Джулианна, – мы ни за что не должны говорить ему, что произошло на самом деле!

Доминик метнул в нее резкий взгляд:

– Ты перешла множество границ разумного, Джулианна. В этой тюрьме тебя могли убить, избить, изнасиловать – и обвинить в тяжком преступлении. И никто наверняка никогда даже не узнал бы об этом.

Она в ужасе обхватила себя руками.

– Но ни одна из этих страшных вещей не случилась, и я собираюсь быть намного осмотрительнее в будущем.

– Ни одна из этих вещей не случилась, потому что я тебя спас. И после всего этого ты еще собираешься продолжать агитацию за эти свои радикальные идеи? – Он с трудом мог в это поверить.

– Думаю, я едва ли смогу измениться.

– Люди то и дело меняют свои взгляды.

– Так ты хочешь, чтобы я превратилась в тори – и отстаивала реакционные убеждения, подобно тебе? – возмущенно воскликнула она.

Педжет вспыхнул:

– Я – тори, но не реакционер, Джулианна. – В его тоне ясно послышалось предостережение.

– Прости. Я даже не знаю тебя. Конечно же у меня нет ни малейшего права рассуждать о том, что ты думаешь или во что веришь, – скептически заметила она.

– Нет, у тебя действительно нет такого права. – Педжет взглянул ей в глаза, не улыбнувшись. – Я и не ожидаю, что ты изменишься, как ты думаешь. Я знаю тебя очень хорошо. Твои убеждения прочно укоренились. Они – в твоем сердце.

Да, Педжет знал ее достаточно хорошо, потому что она всегда была честна с ним. Но Джулианна не знала его вообще.

– Тем не менее я ожидаю, что ты изменишь свое поведение. Я просил тебя пообещать воздерживаться от продолжения своей активной радикальной деятельности, когда мы ехали в моей карете, и ты не дала мне слова.

Джулианна не знала, что сказать. У нее не было ни малейшего желания вновь когда-нибудь пережить подобный арест – и все же идея, за которую она так рьяно боролась, была гораздо важнее ее жизни.

С уст Педжета слетел резкий, безрадостный смешок.

– О, я прямо чувствую, как ты сейчас строишь тайные планы – ты совершенно не собираешься отступать! Джулианна, в следующий раз ты можешь серьезно пострадать! В следующий раз тебя могут обвинить в мятеже или еще чем-нибудь похуже! Я слышал, что Батлер говорил на вашем съезде.

Джулианна была озадачена.

– Я не согласна с ним.

– И слава богу!

– Но Питт – тиран.

Педжет чуть не задохнулся от негодования:

– Да верь ты во все, что хочешь! Но давай рассмотрим факты. Идет война, и к тем, кто поддерживает Францию, больше не будут относиться терпимо, Джулианна. Правительство объявило войну таким радикалам, как ты. Да, ты можешь придерживаться своих убеждений, но ты не можешь открыто поддерживать их, не можешь активно действовать ради этих целей. Поступать так – сущее безумие! Пожалуйста, – резко добавил он.

– Звучит почти так, – медленно произнесла Джулианна, – словно ты действительно беспокоишься обо мне.

Доминик потянулся к Джулианне и привлек ее к себе, прижавшись к ней крепко, всем телом.

– Я уже сказал тебе, что сильно беспокоюсь о тебе. Ну сколько еще мне нужно повторить это?

Она вдруг осознала, что находится в его объятиях.

– Когда-то ты уже обманул меня, целиком, полностью…

– Да. Я обманул и искренне сожалею об этом.

Джулианна застыла на месте, когда рот Доминика впился в ее губы – настойчиво, неистово. А потом сердце подскочило в ее груди, нахлынуло неудержимое желание, и она потеряла всякую способность сопротивляться. Доминик припал к ее губам в глубоком поцелуе.

Страсть заставила ее голову закружиться, Джулианна вновь почувствовала себя ослабевшей. Она ответила на поцелуй Доминика, спрашивая себя, осмелится ли снова довериться ему, потрясенная до глубины души. Оторвавшись от губ Джулианны, он обрушил град поцелуев на ее горло, потом спустился к груди. Тело укрывали лишь два слоя тонкой ткани, и Джулианна тихо застонала. В такой миг невозможно было думать связно.

Доминик схватил ее за плечи, буквально вцепившись, и снова прильнул к ней в требовательном, горячем поцелуе. В это мгновение Джулианна отбросила все попытки мыслить здраво. Теперь для нее остался лишь водоворот нарастающего возбуждения и наслаждения, усиливающегося трепета, предчувствия и потребности быть с Домиником.

Он прервал поцелуй и, тяжело дыша, обжег Джулианну страстным взглядом своих зеленых глаз.