Образ и стиль. Влияние психотипов на эволюцию моды

Свобода нравов при дворе явилась реакцией на религиозно-философский вакуум, возникший в связи с тем, что церковь не сумела объяснить научные и географические открытия этого времени. Были открыты Африка, Америка, Индия. Морские путешествия поощряли развитие астрономии и других точных наук. Результатом этого стала гелиоцентрическая теория Коперника: Земля из центра Вселенной превратилась в одну из планет, вращающихся вокруг Солнца, и тем самым превратилась в пылинку космоса. Психика людей потеряла точку опоры в догматических установках католичества. На это церковь отреагировала жесточайшей инквизицией в борьбе с ересями. Однако и среди людей священного сана возникли сомнения в истинности вероучения. В монастырях и обителях начался нравственный разгул. При дворе это отразилось в утрированном виде. Не иметь любовницы означало быть плохим придворным[37]. Так, Сангвинический период открыл возможности для развития культуры Возрождения. Можно сказать, что психастеническая лирика трубадуров воспела, шизотимический период продекларировал, а сангвиническое время открыло широкую дорогу идеалам Возрождения.

Своеобразный демократизм характеризует всю культуру этого времени. В этом видно типичное для сангвиников уважение к личности без учета происхождения. Показательно, что в живописи на этот период приходится расцвет портрета как самостоятельного жанра, что подтверждает растущее уважение к индивидуальным человеческим качествам. Плоскостное отвлеченное изображение людей, как частиц повествования, уходит в прошлое. В литературе этого времени возникает бодрое, жизнеутверждающее творчество насмешника Чосера. Он предварил сангвиничного Рабле и последовавшую вслед за ним плеяду творцов эпохи Возрождения. Искусству этого времени в целом созвучны раскрепощенность и жизнерадостное свободомыслие, действенность героев – хозяев своей судьбы, многогранность и противоречивость динамичных людских характеров, гармоничное совмещение страшного и смешного, грустного и веселого, низменного и высокого, поэтичного и обыденного.

Сангвинический период отразился не только в возникновении философии Возрождения с его характерным уважением к личности, но и в пассионарном возвышении Франции в Европе. Людовик XI сумел восстановить экономику Франции, изменив систему налогов. Он возвысил королевскую власть, ослабив феодальные права дворянства. Именно он подготовил почву для роста абсолютизма в государственной власти. Он открыл для страны новый этап развития, отдаленно напоминающий тот, который был заложен Карлом Великим. И оба этих стартовых для Франции момента исторически приходятся на сангвинические периоды. Символично, что во время коронации Людовика XI, когда начинался целый цикл развития этой страны, в фонтане Понсо вместо воды било вино и в нем стояли три обнаженные красавицы, изображающие сирен и распевающие любовные песенки[38].

Уже к концу XIV века в костюме заметным становится влияние сангвинической моды, успокоившей буйство экспериментов шизотимического периода. Теперь промышленная Фландрия и Бургундия, незатронутые военными действиями Англии и Франции, расцвели в полную силу, чему способствовал их политический союз и родственные корни королей. После Италии Бургундия в союзе с Фландрией стала наиболее важным центром Европы[39]. Отсюда можно предположить, что мода рассматриваемого периода возникала именно при дворах Фландрии и Бургундии, после чего получала свой окончательный и завершенный вид при французском дворе. Именно поэтому в истории искусства этого времени возникло понятие Фламандского Возрождения.

Французский костюм

Костюм сангвинического периода в целом отличает естественность форм и успокоение композиции костюма, что особенно свежо выглядело на фоне сложных конструктивных костюмов предыдущего Шизотимического периода. Женщины отказались от покрывал, подчеркивая тяжелыми струящимися складками платьев естественные формы тела (рис. 32). Первую половину периода характеризовал плавный силуэт из мягких тканей с сильно удлиненной и заложенной по талии мягкими аккуратными складками юбкой. При движении ее приходилось приподнимать, что создавало исключительно живописные и никогда не повторяющиеся драпировки, подчеркивающие пластику женского тела в движении. Дамы к этому времени отказались от уплощения естественных форм груди, а во фламандском варианте этого костюма они дополнительно подчеркивали и увеличивали естественные объемы груди мягко уложенными по ней плоеными складками (рис. 33).

32 а. XV в. Бургундский костюм. Пикник при дворе Филиппа Доброго. Фрагмент.

Музей изящных искусств, Дижон, Франция

32 б. XV в. Бургундский костюм. Пикник при дворе Филиппа Доброго. Музей изящных искусств, Дижон, Франция

33. Ок. 1443 г. Рогир ван дер Вейден. Снятие с креста. Национальный музей Прадо, Мадрид, Испания