Обреченные мечтатели. Четыре временных правительства или почему революция была неизбежна

В задачи губернских и уездных земельных комитетов входило: «1) собирание необходимых для земельной реформы сведений, составление соображений и заключений по относящимся к ней вопросам, а также выполнение необходимых для нее подготовительных действий; 2) приведение в исполнение постановлений центральной власти по земельным делам; 3) соглашение с местными правительственными органами по вопросам о заведывании принадлежащими государству землями и сельскохозяйственными имуществами и представление Главному земельному комитету в соответствующих случаях об изменении порядка пользования и распоряжения этими имуществами; 4) издание по вопросам сельскохозяйственных и земельных отношений обязательных постановлений в пределах действующих законоположений и постановлений Временного правительства; 5) разрешение вопросов, споров и недоразумений, возникающих в области земельных и сельскохозяйственных отношений, в пределах действующих законоположений и постановлений Временного правительства, учреждение в необходимых случаях посреднических и примирительных камер[149] для принятия мер к урегулированию отношений, могущих возникнуть вследствие самовольного нарушения чьих-либо прав и интересов; 6) приостановление действий частных лиц, направленных к обесценению земельных и сельскохозяйственных имуществ, если эти действия не вызываются общественной и государственной необходимостью; 7) возбуждение перед Главным земельным комитетом вопросов об изъятии таких имуществ из распоряжения частных лиц; 8) исполнение соответствующих постановлений государственной власти и соглашения с местными продовольственными комитетами и иными государственными учреждениями о наиболее целесообразном использовании этих имуществ».

На этом, собственно, вся законодательная активность Временного правительства в сфере аграрной политики закончилась. А вот проблемы с крестьянской вольницей только начались, уж больно обширные полномочия были переданы губернским и уездным комитетам. Крестьянские массы увидели в земельных комитетах органы революционной власти, которые на местах должны были осуществить их чаяния и стремления. Большинство комитетов настойчиво расширяли пределы своей власти и не очень-то считались с комиссарами Правительства, уездным и волостным самоуправлением.

В разноголосице распоряжений и постановлений Временного правительства крестьяне следовали тем, которые отвечали их представлениям о справедливости, позволяли расширить процесс экспроприации земель у частных владельцев. Многовековая ненависть крестьян к помещикам нашла выход.

Так, рекомендации полного засева полей и предоставление местным органам права принудительной передачи пустующих земель толковались как исключительное право и даже обязанность крестьян наблюдать за посевами помещиков и распределять между собой их пустующие земли. Начались столкновения крестьян с помещиками по поводу арендной платы за землю. Крестьянские комитеты стали расторгать старые договоры и пересматривать условия аренды.

Крестьяне-частники подвергались давлению со стороны общинников, принуждавших отрубников (владельцев участков, выделенных из общинной земли) и хуторян к слиянию их земельных участков с надельными землями. Применялись такие формы и методы давления, как передача земли обществу, раздел участковых земель, их запашка, потравы, недопущение скота на общие пастбища, насилие, поджог домов. Выдвигались требования возвращения в общину. За спиной частников больше не стояла царская власть, и они оказались один на один с большинством общинников. Обязательно затащить жлобов-индивидуалистов в свой коллектив – вполне себе тоталитарные замашки. Язык не поворачивается назвать этот процесс коллективизацией, поскольку известно, что произойдет позже, однако крестьяне в 1917 году еще не понимали, к чему это все может привести.

Да и частники ангелами не выглядели. С одной стороны, они отстаивали неприкосновенность своей частной собственности на землю, а с другой – требовали отнять частную собственность (землю, сельхозинвентарь, скотину и пр.) у помещиков, казны, церкви и аграрных предпринимателей и отдать им. Распространившийся слух, что только общинники получат землю от Учредительного собрания, иногда вынуждал частников возвращаться в общину.