Обреченные пылать

Примерив на себя сегодня пятьдесят второй год, я впервые ощутил усталость, которая никак не была связана с моей ночной работой или утренними постельными ухищрениями Элизабет. Я просто внезапно почувствовал, что хочу отдохнуть. Наблюдая до боли очевидную внешнюю разницу между рядом сидящими Ташей и Мишей, я отчётливо понимал, почему Родерик, после потери Стеллы, в итоге не смог поддерживать нормальное общение с этими девочками. Они были болью. Две копии Стеллы, сейчас они находились в том возрасте своей матери, в котором Родерик потерял от неё голову. От того, как именно Таша сохранила в себе образ Стеллы, становилось откровенно не по себе. Я бы, наверное, чокнулся, ежедневно наблюдая свою трагически погибшую возлюбленную молодой, красивой и, главное, живой. Только цвет её глаз после реинкарнации резко изменился – из завораживающе васильковых перекрасился в умопомрачительно мятный…

Таша, не смотря на своё внешнее преимущество над Мишей, была внутренне истощена не меньше своей сестры. От того, насколько она была измождена, можно было, лишь дотронувшись до её кожи кончиками пальцев, покрыться ледяной коркой…

Сам факт того, что Родерик не смог согреть своих детей, заставлял меня чувствовать за собой вину. В конце концов это я был их третьим родителем… И всё равно нас с Родериком оказалось слишком мало для них. Слишком мало для себя. Потеря Стеллы приравнялась к остановке сердца семьи, а мозг не способен прожить больше пяти минут после остановки сердца.

Мы не прожили и минуты.

Глава 81.

– Но почему мы должны идти с тобой? – лепетала Коко, принимая из моих рук вишнёвый пирог. – Нас ведь даже не приглашали!

– Потому, что наша стойкая Таша не сможет без нашей помощи выдержать компании своей “весёлой” семейки, в которую внедрились ещё более “весёлые” чужаки, – положив локоть мне на плечо, самодовольно ухмыльнулась Нат, уже успевшая переодеться в свои новые джинсы и сиренево-розовый пуловер. – Так, Таша?

– Так. Поэтому вы пойдёте со мной.

– Да без проблем! – не прекращая жевать резинку, усмехнулась Нат, отпихнувшись от меня.

– Но это ведь неприлично, без приглашения… – продолжала вздыхать Коко.

– Брось! – развела руками огневолосая. – Хоть посмотрим на этот курятник изнутри. Извини. Ничего личного, – прислонив руку к груди, посмотрела на меня исподлобья подруга. Я уже давно разучилась обижаться на нечто подобное. Тем более как ещё можно было назвать дом, в котором все кричат и носятся со своими мелочными проблемами словно куры с яйцами?

Сегодня был сложный понедельник. Сначала завтрак в компании Генри, что приемлемо, и Миши, что опустошает, состоящий из приготовленных мной с утра пораньше кексов, недотягивающих до маминого мастерства, затем шесть часов в компании Ирмы, приписывающей себе осеннюю депрессию, а ведь осень ещё даже толком не вошла в свою полную силу, да и едва ли Ирме могло быть известно, что такое настоящая депрессия… Минимум час мне пришлось потратить на разговор с девчонкой о планах на её выходные: два посещения салона красоты, шопинг в компании Трейси, вечеринка у кузины матери Трейси и так далее по пунктам. Как с таким списком безнадёжно бесполезных развлечений у подростка может развиться осенняя депрессия? Нет, у нормального человека, принуждающего себя к столь изощрённой пытке, конечно, может, но Ирма ведь “ненормальная”, и можно сказать, что она не просто доброволец, а ярый поклонник подобной траты времени, и тем не менее сегодня она ничем не была довольна. Особенно её раздражал тот факт, что Дариан не сообщал ей дату своего возвращения, из-за чего она не могла по-настоящему расслабиться, каждую секунду ожидая его стука в свою дверь, за которой могло бы на этих выходных пройти отличное пати, знай она наверняка о том, что брат не явится на вечеринку непрошенным хозяином дома и не разгонит избалованных роскошной жизнью малолеток пинками из-под своей крыши. Да, больше всего Ирму раздражало то, что она провела эти выходные тихо-мирно, хотя, как выяснилось, имела возможность оторваться на полную катушку. Если честно, я и сама думала, что Дариан вернётся на выходных, из-за чего, узнав о том, что он задерживается и не сообщает точную дату своего возвращения, неосознанно начала думать о нём. Только к вечеру я поняла, что надеялась на то, что уже сегодня смогу с ним переспать, и что невозможность осуществления этого плана меня расстроила, но лишь настолько, на сколько я была способна расстроиться – кофе на вынос после морально изнурительного рабочего дня, и я уже забыла о том, что в чём-то там разочаровалась.

Сейчас же, идя на день рождения Генри вместо того, чтобы лежать под Риорданом, я вновь вернулась к своему дневному разочарованию по поводу того, что Дариан застрял в Дублине.

Уже подходя к родительскому дому, я посмотрела на свои наручные часы – ровно девять. Застолье не должно было продлиться дольше чем до одиннадцати часов, но я искренне надеялась на то, что всё закончится если не через полчаса, тогда хотя бы около десяти.