Обреченные жить (Форт у Синей реки)

      - Рода? - он пожал плечами, удивляясь вопросу. - Ну… говорят меж нами, что в долине многие стали называть себя по имени старшего в селении. Вроде того же Кремня… У нас не было старшего! Я всегда жил на самом краю долины! Это там, где прерии смыкаются с желтыми песками на юго-востоке, и с болотом - на севере. Там несколько селений - семь, или восемь, по-моему... В нашем, всего семнадцать человек! Но у нас мало девчонок - вот я и решил сменить квартиру! В большом поселке, у озера, мне не понравилось - там какой-то, фанатик-монах, всем заправляет! А здесь, как говорили - повеселее будет! А что - не подхожу?

      Стопарь почесал затылок и негромко промолвил:

      - Ты, парень, какой-то… не такой. Неправильный, по-моему. Ну, нравится тебе это дело - понятно. Так помалкивай - все-таки, не принято, знаешь ли, вслух об этом говорить. Встречаешься с кем - так встречайся, на здоровье. Хоть со всеми сразу - но, по-моему, не след девок позорить, даже если они сами тебе на шею вешаются. Как ты тут утверждаешь...

      - А чем это позорно? Я что, урод какой-то? Вроде руки, ноги на месте, и морда целая!

      При этих словах Череп едва заметно вздрогнул бровью - но промолчал. Мне стало обидно за нашего мужественного приятеля - слишком свежо было в памяти, как он одним из первых поддержал нас в трудной и опасной борьбе с бандой уголовников…

      - Главное уродство - в душе.

      - Это все слова. А девушки предпочитают сильных, и красивых. Может быть - на людях они и не скажут этого - как же! Благородство, честь и так далее! Но покажите мне хоть одну, которая предпочла бы, безрукого и безногого, и без еще кое-чего - молодому и здоровому, способному доставить ей полноценный оргазм?

      При последнем слове Туча - старуха тоже сидела возле Стопаря - даже фыркнула:

      - Ну и дури у тебя в башке... Ты что, всегда такой был - или только сейчас стал?

      - Не вижу ничего плохого! - Блуд иронично усмехнулся. - Что естественно - то не безобразно. И что лучше - шептать, как ханжа, об том, что всем известно, по кустам? Или честно и открыто заявить - да! Хочу! С этой! С той! С этим! С тем! Так - или иначе! И оставьте свою мораль - слава богу, она уже давно устарела. Ходим вон, почти без одежды - и ничего, все считают это естественным. Обходимся без всяких там разрешений - и хорошо! Я за то, чтобы можно подойти к девушке и спросить - хочет она меня, или нет? Нет - так без проблем, можно отойти и спросить у другой. А хочет - тем лучше! Жизнь наша опасна и не стоит ее тратить на какие-то условности!

      - То есть, раз у меня «встал», пошли в постель? А не хочешь – черт с тобой, оставайся, я пойду, к следующей?

      Он с ходу уловил сарказм в моем голосе и обернулся ко мне:

      - А что, это преступно? Я не принуждаю никого - как синеблузые! И не хочу предаваться бессмысленному вою и причитаниям - прошлого не вернуть! Так уж лучше прожить те дни, которые нам остались, свободно и в свое удовольствие - и я знаю, что многие девушки меня поддержат. И еще, - он как-то хищно и недобро улыбнулся. - Сколько молодых парней осталось в долине? Мы постоянно слышим, что кто-то гибнет, или пропадает бесследно! В основном - мужчины! С кем тогда женщинам, вообще встречаться? Я не против того, чтобы существовала однополая любовь - это их право. Но от такой связи ведь не родится ребенок! А кто, как не вы, всюду твердите, что это - самая заветная мечта у всех жителей долины? Ну и… вдруг, у меня получится?

      Я видел, что слова Блуда запали в душу многим - но все молчали... Он был в чем-то прав - но выражал свое мнение уж слишком развязно...

      - Ну, ладно… Я тебе не судья - а ты, вроде как, и не преступник. Хотя, если честно, отдает все это, какой-то, нечистоплотностью, что ли. И спорить мне с тобой трудно - доля истины в этом есть. И все же - я попрошу тебя на будущее, не кичиться своим мнением, столь открыто. У нас это не принято. В поселке, говоришь, не понравилось… А почему ты решил, что у нас - лучше?

      - А все об этом говорят. Посланник твой прельщал - будто бы здесь порядки правильные. И вот эти, - он кивнул в сторону остальных пришлых. - Тоже сюда, потому собрались. Вот и я решил, с ними заодно. Уж больно мне одна среди них понравилась!

      Он выразительно посмотрел на одну из девушек - я вгляделся и с изумлением узнал в ней одну из первых жертв бандитов - Анну. До той поры она тщательно скрывала свое лицо и старалась не попадаться на глаза, Стопарю или Туче. Сейчас же, при последних словах Блуда, она вздохнула и скинула с лица платок. Стопарь подскочил, а Туча, увидев девушку, которую приютила когда-то, охнула и схватилась за сердце... Анна тихо промолвила:

      - Простите меня...

      - Девочка моя! - Туча вскрикнула и протянула к ней руки. Но та лишь прикрыла лицо ладонями...

      - Нет... Я не хотела, чтобы вы меня ждали. Я не вернусь...

      Мы поняли - эти слова обращены именно к Стопарю и Туче. Бугай засопел, хмуро сводя брови, но на его плечо легла тяжелая рука отца:

      - Оставь... Ей виднее. Она не верит, в то... ну, что... А… она сейчас никому не верит.