Обреченный

Мансур умылся и лег спать. Спал он долго и крепко, и проснулся только к двенадцати часам дня. Справившись у хозяйки, как добраться до центрального рынка, он вышел. На базаре задешево приобрел подержанный кнопочный телефон и местную сим – карту; в одном из киосков взял газету с объявлениями, потом купил немного продуктов и вернулся.

Слегка перекусив, он положил свой смартфон и батарейку в целлофановый пакет из магазина и, внимательно исследую комнату, начал ходить туда – сюда по дощатому полу. Вдруг под ногами скрипнула слабо прибитая половица. Мансур с легкостью оторвал ее от пола, опустил туда вниз пакет с телефоном, и вернул доску на место.

Когда человек слишком часто встречается с предательством, доносом, или когда всякие непредвиденные мелочи обличают тайну его жизни, то он поневоле делается осторожным и мнительным. А как поскольку в современном мире наиболее действенным обличителем тайн человека являются развитые технологии, в основном, телефон, компьютер с выходом в интернет и так далее, то они, в первую очередь, и являются предметами подозрений и осторожного обращения со стороны тех, кто ими пользуется, имея что скрывать.

Мансур знал, как часто члены повстанческого подполья попадали в руки полиции или спецслужб именно благодаря «неосторожному» обращению с детищем научного прогресса. Тот факт, что в точности никто не знает, каков предел возможности спецслужб в деле слежки за человеком, равно как не знает и того, насколько конкретно он этим службам важен и интересен, – это, в зависимости от тайны человека, делает его более или менее осторожным. И поэтому он однажды сравнил телефон с «телекраном» из оруэловского «1984» – потому что не знаешь в точности, кто и когда с его помощью за тобой следит

Хоть у него и были достаточные основания к значительным опасениям, а значит, и осторожности, но от смартфона он пока еще не хотел избавляться. Он мог ему пригодиться для связи в мессенджерах. Он решил, что если ему удастся заработать достаточно денег, то купит себе другой смартфон, перекинет туда всю информацию и выбросит этот. И если такой возможности не появится, то все же, на свой страх и риск, использует этот.

Спрятав телефон, он взял газету и начал просматривать объявления от работодателей. Искал он, как человек без документов, работу непритязательную, черновую, что-то вроде грузчика или разнорабочего на стройке. Найдя же искомое, он тут же набирал указанный номер.

Все переговоры заканчивались, не успев толком и начаться, как только у него узнавали, откуда он и кто по нации. Лишь один частник-армянин дал ему временную работу – ему нужен был помощник на починку крыши.

За два дня работы Мансур заработал три тысячи рублей.

Третий и четвертый дни прошли без работы, и скудные запасы его истощались крайне быстро.

На пятый день ему позвонил тот самый армянин, Саркасян, которому он делал крышу, и сказал, что его друг задумал у себя во дворе соорудить баню. Он спросил Мансура, не хочет ли он взяться? «Платить будет хорошо, человек он не мелочный», – добавил Саркасян. Мансур охотно согласился, тем более выбора у него и так не было. За неделю он сделал разбивку, вырыл небольшую траншею и, установив опалубку, залил его бетоном. Затем на невысоком фундаменте возвел кладку из блоков и поставил деревянный каркас крыши, покрыв его профнастилом. За недельную работу он получил 20 тысяч рублей, и в нем даже появился некий оптимизм – краски жизни стали чуть светлее.

Дело, конечно, было не в этих относительно небольших деньгах. Просто, когда у человека, рискующего впасть в крайнюю нищету, вдруг появляются некоторые, пусть и небольшие, средства, у него улучшается настроение, потому что чуточку усиливается надежда на завтрашний день.

Таким образом, вторая неделя его пребывания в Краснодаре близилась к концу. Работа помогала ему отвлечься от многих размышлений. Он рано утром уходил, вечером, усталый, возвращался, скудно ужинал и вскоре ложился спать.

Но иногда все – таки его пробивало на думы, и как только он начинал задумываться о своем положении, тяжелый мрак неизвестности окутывал его, и каждая минута превращалась в муку.

Иногда, сидя или лежа в своей коморке или в разгаре тех наемных работ, что он здесь выполнял, ему хотелось все бросить и приступить к осуществлению того, что он задумал еще той ночью, лежа на берегу Сунжи. Но потом его вдруг что-то останавливало. Он как будто ждал от судьбы иной альтернативы, ждал, чтобы посмотреть, какие неожиданные повороты ему уготовило провидение.

Мансур проводил эти дни, отдавшись воле случая. Если дни проходят так, рассуждал он, значит, это и есть его судьба, и если судьбою уготовано ему нечто иное, то сами условия жизни его к этим переменам и подведут.

__________

Он много размышлял, о многом вспоминал. В том числе и о своих воспитанниках из интерната.