Обретая суперсилу. Как я поверил, что всё возможно. Автобиография

Надо отдать ему должное, Джерри обратился за помощью к друзьям, но напрочь отказался пройти лечение, так как боялся, что это разрушит его карьеру. Его решение держать все в тайне привело к тому, что 27 июля 2016 года, спустя одиннадцать дней после своего шестидесятилетия, рядом не оказалось никого, кто мог бы ему помочь. Когда Джерри осознал, что его карьера подошла к концу, а сам он на грани банкротства, то буквально упился до смерти. Его смерть констатировали как технически случайную, но не без существенной роли хронического алкоголизма.

Все, кто знал Джерри, могли бы сказать, что он умел часами, не переставая, говорить на любую тему. К сожалению, он так и не смог обратиться за помощью, когда она была так ему нужна.

«Я унесу этот секрет с собой в могилу». Да, именно это я и обещал Майклу О’Харе.

– А у меня есть идея получше: давай лучше принесем его на мою могилу. Если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы ты рассказал об этом публично. Если люди узнают, что такое могло случиться с ведущим актером телесериала, командиром космической станции, то поймут, что такое может случиться с каждым. Кто знает, может, это кому-нибудь да поможет.

После последнего появления в «Вавилоне-5» состояние здоровья Майкла продолжало улучшаться еще несколько лет. Но его окружали люди, которые, вероятно, стыдились того, что ему нужно было постоянно принимать лекарства. Они и убедили Майкла, что лекарства ему больше не нужны и что они мешают ему продолжать свою карьеру. По настоянию ли других или он сам, по собственной воле, отказался от лекарств, но последствия были серьезными и непоправимыми. В течение многих месяцев я звонил и писал знакомым, пытаясь выяснить, куда пропал О’Хара, и наконец получил электронное письмо от одного из его родственников.

В письме было сказано, что Майкл живет в социальной гостинице, за которую платили его семья и правительство штата.

Сандра Брукнер, Кэтрин и я попытались навестить его, но дверь была заперта. Говорили, что он не любил встречаться с кем-то из его прошлого, потом кто-то сказал, что, наоборот, он любил старых друзей; говорили, что ему то хорошо, то плохо. Как написал мне один из его родственников, Майкл О’Хара, которого я так хорошо знал, по сути, больше не существует.

«Он снова начал принимать лекарства, и в клинике внимательно следят за этим, но каждый раз, когда он возвращается после лечения домой, в нем остается все меньше и меньше того, настоящего Майкла. Лекарства уже не помогают ему избавиться от навязчивых идей, и он выглядит более или менее нормальным только для тех, кто его мало знает. Родители постоянно общаются с ним и поэтому в состоянии увидеть разницу. Они предложили купить ему телефон, но он отказался. Мне кажется, ему не хочется, чтобы ему кто-то звонил, а если ему нужно позвонить, то сам он пользуется телефоном-автоматом».

В конце концов у Майкла случился инфаркт, он впал в кому и умер 28 сентября 2012 года в возрасте шестидесяти лет.

Через семь месяцев на праздновании в честь двадцатилетия со дня выхода «Вавилона-5», которое проходило на Комик-Коне в Финиксе, я сдержал слово, данное Майклу, и в первый раз рассказал о том, что ему пришлось пережить. Он хотел сказать людям, что говорить о своей ранимости, о своих проблемах – не то же самое, что быть слабым, что нет ничего позорного или унизительного в том, чтобы попросить о помощи или принять ее, и помощь необходима, чтобы избавиться от трудностей и ночных кошмаров. Те, кто нас любит, могут хранить наши тайны, они могут принять нас такими, какие мы есть, со всеми нашими недостатками.

Иногда мы боимся того, что с нами может случиться, и потому держим все в секрете.

А иногда держим все в секрете, так как боимся того, что другие люди могут с нами сделать.

Моя мать не просила о помощи, она боялась мести отца, и это научило нас с сестрами только рефлекторной беспомощности. Мы верили, что никто не сможет нам помочь и случится Ужасное и Непоправимое, если начнем говорить о том, что происходит в нашей семье. Мы не понимали, что все абьюзеры тщательно взращивают в своих жертвах чувство страха, совсем не пропорциональное тому, что они действительно могут сделать.

Абьюзеры используют этот абстрактный, размытый, неопределенный, витающий в воздухе страх, чтобы держать свои жертвы привязанными даже тогда, когда они могут уйти.

Я называю это чувство «Синдромом слоновьей петли».

ИНОГДА МЫ БОИМСЯ ТОГО, ЧТО С НАМИ МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ, И ПОТОМУ ДЕРЖИМ ВСЕ В СЕКРЕТЕ. А ИНОГДА ДЕРЖИМ ВСЕ В СЕКРЕТЕ, ТАК КАК БОИМСЯ ТОГО, ЧТО ДРУГИЕ ЛЮДИ МОГУТ С НАМИ СДЕЛАТЬ.

Во времена, когда по земле кочевали бродячие цирки, слонов стреножили с помощью веревок, которые обматывали вокруг лодыжек и привязывали к деревянным кольям. Слоны могли легко избавиться от них, но не делали этого. Почему?