Общество поглощения. Человечество в поисках еды

Решением ВОЗ стало принятие Международного кодекса маркетинга заменителей грудного молока, или просто Кодекса, – ряда согласованных на международном уровне рекомендаций, одна из которых состояла в том, что в любой рекламе молочных смесей «следует» (обратите внимание, что об «обязанности» речь не идет) предоставлять информацию о «преимуществах и превосходстве грудного вскармливания», а также обучающую информацию о нем и о недостатках смесей.

Примечательно, что Соединенные Штаты стали единственной страной, не принявшей Кодекс{265}, который, если бы стал международным законом, сумел бы прикрыть безответственные маркетинговые кампании. Однако поскольку это был всего лишь ряд рекомендаций, он предсказуемо и стабильно игнорировался. Ту же схему мы наблюдаем всякий раз, когда государственные (или, как в данном случае, межгосударственные) органы «рекомендуют», вместо того чтобы требовать. (Аналогично «беззубое», по сути, Парижское соглашение почти ничего не делает для замедления развития климатического кризиса.) Производители продолжают распространять в больницах бесплатные образцы молочных смесей, подавать информацию на упаковках своих смесей на языках, отличных от языка страны, где их продают, платить специалистам из сферы здравоохранения за то, чтобы те рекомендовали смеси, и рекламировать рекомендации, противоречащие принципам Кодекса. По оценкам организации «Спасем детей», из-за нарушений Кодекса умирают почти 4000 детей в день – и эти смерти можно было бы предотвратить.

Проблемы не кончаются, даже если младенцы не получают молочных смесей. Вплоть до XX века дети постепенно переходили от грудного вскармливания к употреблению той же пищи, которой питались их родители. С изобретением коммерческого «детского питания» – еще одной совершенно новой сверхобработанной разновидности еды – родители стали переводить детей на протертое месиво, часто подслащенное, которое продается в баночках. Как отмечает Кристин Лоулесс в книге «Раньше это было едой» (Formerly Known as Food), даже наше убеждение, что дети предпочитают «нежную белую пищу… не опирается на исторические свидетельства или научные данные» и «мы никогда не перестанем гадать, почему дети так разборчивы в еде»{266}.

Переходя от молочной смеси к детскому питанию, от одной сверхобработанной еды к другой, дети подготавливались к пожизненному питанию с высоким содержанием сахара. Дальше наступает очередь готовых хлопьев для завтрака, и вот уже следуют целые империи производителей новых сладких блюд, изобретенных специально для детей. Однако этот процесс постоянно встречал сопротивление.

После Юдкина большая часть научного истеблишмента молчала о сахаре, но нашлось несколько бунтарей, сделавших шаг к пропасти. Одним из них был Роберт Аткинс, кардиолог, начавший в 1972 году продвигать «диету Аткинса» – первую из диет с крайне низким содержанием углеводов, единственной рациональной частью которой является только осознанное избегание пищевых суррогатов. (Почти любая еда содержит углеводы, белки и жиры. Когда говорится о том, что нужно сократить углеводы в рационе, то имеются в виду сверхобработанные злаки, а не нормальная еда. Ставить знак равенства между Wonder Bread и пшеничным ядром или картофелем – это глупость, невежество или сознательное введение в заблуждение.)

Аткинс был убежден в существовании связи между сахаром и хроническими заболеваниями. Так же думал Роберт Чоут, этакий «рейдер Нейдера»[44], инициатор крестового похода против хлопьев к завтраку. Имя Аткинса и сегодня на слуху: большинство палео- и кетодиет основываются на диете Аткинса, но Чоута помнят немногие.

Это был застрельщик и, как он сам себя называл, «гражданский лоббист», утверждавший, что сладкие злаки представляют собой только «пустые калории», следовательно, являются опасным мошенничеством производителей. Он засвидетельствовал в конгрессе{267}, что многие популярные злаки вообще не имеют питательной ценности, ссылаясь на исследование Университета Висконсина, обнаружившего, что крысы, кормившиеся картонным коробками в смеси с молоком, сахаром и изюмом, получали больше нутриентов, чем перепробовавшие около половины популярных на рынке злаковых хлопьев. Согласно исследованию, многие из этих злаков приводили к «слабому росту или его отсутствию» либо «не поддерживали жизнь даже при добавлении» витаминов и минералов.

Давая эти свидетельские показания в 1970 году, Чоут представил схему, демонстрировавшую чудовищно низкое питательное содержание от сорока до шестидесяти самых популярных хлопьев для завтрака. В ответ на замечание, что он не учел молоко, Чоут внес эту поправку и вернулся в сенат в 1972 году. Результаты и с молоком были удручающими.