Община Святого Георгия

– Ага… Наша Ася как раз Александра Николаевича в окошко увидала – и побежала к нему. Забыв и хирургический инструментарий, и то, что свежая родильница в одной палате с сифилитичкой, которая, в свою очередь, в изменённом состоянии сознания. Будь Анна Львовна унтером, её бы отдали под трибунал. Но наш профессор – добрейшей души человек, так что… Пошли Денисову вскрывать!

Последнее он сказал, как ему думалось, профессионально спокойно, но голос его предательски дрогнул. Он зашёл в клинику. Нилов последовал за ним.

– Сейчас! Я… я следом! – пробормотал Астахов и затянулся так, что окурок обжёг ему губы. Ойкнув и подпрыгнув, он отбросил его от себя и последовал за друзьями.

Ходивший туда-сюда с ведром Иван Ильич остановился, хмыкнул и сообщил в темноту:

– Одно сказать: интеллихенты! Глянешь – слова умные. Приглядишься – что бабы на завалинке! Тьфу!

Концевич и Белозерский уже были в прозекторской, когда пришли студенты. Тело Денисовой покоилось на цинковом столе, накрытое белой простынёй.

– Господа! Впредь не позволяйте себе опаздывать! – строго, но весьма корректно высказался Дмитрий Петрович, снимая простыню.

Студенты отвели взгляды. Тело Денисовой, омытое, чистое, было великолепно. Им стало чудовищно стыдно, потому что ни один из них не помыслил о трупе как об объекте исследования. Все трое подумали исключительно и только об обнажённой женщине, лежащей перед ними.

– Господа студенты, отриньте от себя любые поползновения на некрофилию! – грубо пошутил Концевич, за что немедленно был удостоен укоризненного взгляда Белозерского, коего, впрочем, не приметил. – В первую очередь отмечаем телосложение, состояние кожных покровов, степень трупного окоченения, пятна, раны, язвы и опухоли. Прошу!

Студенты мялись в нерешительности.

– Прошу, прошу! Смелее!

– Господа, вы три года провели в анатомическом театре, право слово!

Первым решился Нилов. Подошёл к столу.

– Препарирование трупов в анатомическом театре, Александр Николаевич, удивительно упрощает взгляд на тело. Но когда лишь несколько часов назад это тело было живым человеком… Который действовал и говорил при тебе…

– О, сколько нам открытий чудных! – язвительно заметил Концевич.

– Иван Сергеевич, мы вас очень хорошо понимаем. Не так давно мы с Дмитрием Петровичем испытывали подобные чувства, поверьте.

– И вы перестали их испытывать? – спросил Астахов шёпотом, на цыпочках подбираясь к столу, словно боясь разбудить ту, что казалась спящей, по факту будучи усопшей.

– Да, – без паузы ответил Концевич.

– Нет! – через несколько мгновений раздумий признался Белозерский.

– Руками, господа! – приказал Концевич всем троим. – Только так учатся медицине. Лишь созерцая труп, многого не узнаешь. После детального осмотра его необходимо ощупать и разъять.

Порудоминский начал пальпировать мышцу бедра.

– Rigor mortis[13] выражено. В сгибателях и разгибателях наступили посмертные изменения.

Астахов помимо воли уставился на молочные железы. Он понимал, что это жутко, но отвести взгляд не мог. Концевич, заметив это, обратился к студенту с едва уловимой насмешкой:

– Алексей Владимирович, вы помните из теоретического курса, что окоченение гладкой мускулатуры проявляется так называемой «гусиной кожей», соответственно, и сокращением сосков. А также сфинктеров, что приводит к выделению экскрементов. Будьте любезны, осмотрите…

Астахов рухнул на пол, как подкошенный. И здорово приложился головой. Белозерский тут же бросился к нему, бормоча:

– Как же он с такой падучей в клинике-то работать будет?!

Даром что он был абсолютно не согласен с методами Концевича по форме, но суть одна: клиника исторгает неспособных. Чем раньше это произойдёт, тем лучше.

– После детального осмотра переходим к вскрытию полостей, – напомнил Концевич Нилову и Порудоминскому и протянул секционный нож, взятый с инструментального столика.

– Иван Сергеевич, прошу! Вы спокойны и принимаете себя и свои реакции осмысленно и не картинно, – он посмотрел со значением, – вы отменно справитесь.

Два часа спустя тело Денисовой было ушито после вскрытия. Студенты занимались исследованием органов, извлечённых из трупа.

– Взвесить, измерить, подробно описать! – отдал финальное распоряжение Белозерский. – Не забудьте тщательнейшим образом обработать руки по окончании манипуляций, господа! У нас каменный век! Несмотря на то, что уже шестнадцать лет как есть возможность работать в перчатках…