Читаем Обучение эмоциональному речевому воздействию: учебное пособие полностью

Риторический вопрос – подчеркивает эмоциональность авторской речи (вопрос не требует ответа). Сколько еще мы будем терпеть эту несправедливость?; Доколе, Катилина, ты будешь испытывать терпение наше? (Цицерон). Активно используется в публицистике, в житейском общении (Куда только милиция смотрит? и т. п.). Действует возбуждающе – положительно, если в тон настроению, убеждению слушателя; отрицательно, раздражающе, если не в тон им.

Риторическое восклицание — высказывание, в котором эмоциональное содержание преобладает над информационным, – подчеркивает эмоциональность авторской речи, передаёт различные эмоции автора: удивление, восторг, огорчение, радость и т. п., усиливает выражение чувств, создавая известную приподнятость и патетичность, что часто действует на собеседника, аудиторию как психологическое заражение (если нет подозрений в аффектации). На нем строится речевая тактика призывов, используется в рекламе. Ах! Какие длинные ресницы и как долго они остаются изогнутыми! Ах! Какие они блестящие и шелковистые! И с каждым днём они будут ещё красивее. Откройте для себя эту новую великолепную тушь (реклама туши).

Сравнение. Уместно в художественном творчестве, публицистике, политических выступлениях и рекламе. Оно должно быть ярким, небанальным. Глупый богач – осел, покрытый золотой драпировкой (Диоген); Венеция – все равно что коробка шоколадных конфет с ликером, съеденная за один присест (Трумэн Капоте).

Сустентация (эффект обманутого ожидания) – задержка в середине высказывания с целью вызвать у слушателей какие-то догадки о продолжении, а затем дать неожиданный конец. Ср. Женщины, как я заметил, не любят комплиментов… которые делаются другим женщинам; Через три-четыре месяца ваша фирма полностью разорится… если вы не будете сотрудничать с нами (отрицательные чувства собеседника, возникшие после первой части высказывания, должны смениться облегчением и юмористическим настроем после второй его части). В конце нашей деловой встречи директор одной из фирм внес важное предложение – пойти в ресторан. Вызывает эффект «будоражения». Сустентация уместна в ситуации неформальной беседы.

Эмфазис (греч. emphasis «выразительность») – произнесение эмоционально-выразительной фразы, которая означает больше, чем сумма ее слов, содержит подтекст, обусловленный ситуацией речи. Вы же понимаете: всем надо жить!; Вы предлагаете сухой закон? Это уже было! («и ничего не вышло»); У нее уже внуки! («она уже далеко не молода»). Машина наехала на двух стариков-пенсионеров, шедших по тротуару. Ее вела молодая женщина. Побуждает слушателя к домысливанию недосказанного и к положительной эмоциональной оценке предмета высказывания, создает определенную атмосферу доверительности и понимания (в лучшем случае); побуждает к эмоциональному неприятию мысли-подтекста (в худшем случае).

Эпанортоз (греч. epanorthosis «поправка, выпрямление») – поправка или притворство поправки, исправление момента своей речи по ее ходу, чтобы сделать выражение более точным, более строгим или более сильным, эмоциональным. Подчас имеет эмфатическое значение. Сейчас в нашей стране сотни тысяч людей… нет, даже миллионы людей живут в плохих жилищных условиях; Близко время перемен, да что там близко! – оно уже наступило!

Эпиплексис (греч. epiplexis «ударение») – прием убеждения посредством элегантного упрека (нередко в виде вопроса, не требующего ответа). Неужели вы смотрите телевизионные боевики! Вы, такой серьезный человек! Неужели это правда!; Вы, кадровый офицер, – и влезаете в какие-то женские интриги! Это больше относится к аргументам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Почему не иначе
Почему не иначе

Лев Васильевич Успенский — классик научно-познавательной литературы для детей и юношества, лингвист, переводчик, автор книг по занимательному языкознанию. «Слово о словах», «Загадки топонимики», «Ты и твое имя», «По закону буквы», «По дорогам и тропам языка»— многие из этих книг были написаны в 50-60-е годы XX века, однако они и по сей день не утратили своего значения. Перед вами одна из таких книг — «Почему не иначе?» Этимологический словарь школьника. Человеку мало понимать, что значит то или другое слово. Человек, кроме того, желает знать, почему оно значит именно это, а не что-нибудь совсем другое. Ему вынь да положь — как получило каждое слово свое значение, откуда оно взялось. Автор постарался включить в словарь как можно больше самых обыкновенных школьных слов: «парта» и «педагог», «зубрить» и «шпаргалка», «физика» и «химия». Вы узнаете о происхождении различных слов, познакомитесь с работой этимолога: с какими трудностями он встречается; к каким хитростям и уловкам прибегает при своей охоте за предками наших слов.

Лев Васильевич Успенский

Детская образовательная литература / Языкознание, иностранные языки / Словари / Книги Для Детей / Словари и Энциклопедии
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Флейта Гамлета: Очерк онтологической поэтики
Флейта Гамлета: Очерк онтологической поэтики

Книга является продолжением предыдущей книги автора – «Вещество литературы» (М.: Языки славянской культуры, 2001). Речь по-прежнему идет о теоретических аспектах онтологически ориентированной поэтики, о принципах выявления в художественном тексте того, что можно назвать «нечитаемым» в тексте, или «неочевидными смысловыми структурами». Различие между двумя книгами состоит в основном лишь в избранном материале. В первом случае речь шла о русской литературной классике, здесь же – о классике западноевропейской: от трагедий В. Шекспира и И. В. Гёте – до романтических «сказок» Дж. Барри и А. Милна. Героями исследования оказываются не только персонажи, но и те элементы мира, с которыми они вступают в самые различные отношения: вещества, формы, объемы, звуки, направления движения и пр. – все то, что составляет онтологическую (напрямую нечитаемую) подоплеку «видимого», явного сюжета и исподволь оформляет его логику и конфигурацию.

Леонид Владимирович Карасев

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука