Обыкновенная любовь

(23:05)

– Знаешь, ветер стучит в виски.

Бьёт в окошко тяжёлой веткой.

Может, это не по-мужски…

Но побудь-ка моей жилеткой.

Не красавец, и не звезда.

Не отличник. Сто лет не плакал.

Вот, роман пишу – иногда.

В сеть выкидываю по главкам.

Раз в неделю влезаю в чат.

Одинокий – шучу! – как парус:)

Допоздна на работе парюсь.

Ценят. Пользуются. Молчат.

(23:16)

– Знаешь, сто вечеров подряд

Телевизор, тоска, вязанье…

Неудачно женился брат.

Дома плохо. С утра – экзамен.

Мне бы небо… и два крыла,

За спиною не крылья – клочья…

Летом бабушка умерла.

И в деревне дом заколочен.

Мама плачет из-за отца,

Парень медленно остывает.

Просто – чёрная полоса.

Не грусти. Ничего, бывает:)

* * *

Им весь день протерпеть, бодрясь,

Притворяться легко и жутко…

Им садиться – в который раз —

Возле сквера в одну маршрутку.

Прятать скуку в пылу бравад,

Тосковать и острей, и чище,

И друг друга не узнавать…

Он высок и сутуловат,

У неё в пол-лица глазищи,

Им бы только взглянуть, позвать!

Но ни фоток, ни адресов:

«Аська»: вечером стук в оконце:)

Утром – душеньку на засов,

Откровенья – в стальные кольца.

Каждый скован и заклеймён

Этой ложью чужих имён —

Безопасного незнакомства.

Вслух и про себя

Гвалт, суматоха, огни, зонты,

На светофоре – красный.

Сумерки. Тихое:

– Это ты?

– Я, – отвечает. – Здравствуй…

– Как ты? (Привычная боль, знобит,

Вновь мы с тобой – на равных…)

– Помнишь? (Ну как я могла забыть…)

– Помню (Как соль на раны).

Встреча – нелепа, слова – туги,

Люди, в толпе одна ты.

– Замужем? (Нет. Если да – солги.)

– Да (Не солгу, не надо.)

– Дети? (Как холодно. Дождь утих,

Небо серей и шире.

Помнишь, хотела себе двоих.)

– Двое, уже большие.

– Я разошёлся. (Слова на вкус

Вновь отдают кислинкой.)

Дочка у мамы. Четвертый курс.

Дочку зовут Алинкой.

(Да. Как тебя… Но хотел не так,

Просто – тоска и полночь…)

– Да. Как меня… (Мой смешной чудак,

Значит, немножко помнишь.)

– Как ты? (Короткий мой поводок,

Солнце в моём кармане…

Как ты, родная?) Усталый вздох.

Ты говоришь:

– Нормально…

Как на работе?

– Стою в конце

Этих крутых ступенек.

Знаешь, работа – не самоцель…

Не для души – для денег.

– Я постарела… Да нет, взрослей

Стала. Мудрей – не стану…

В августе – веришь ли? – юбилей.

Вроде бы всё по плану…

(Только на сердце твоем замок,

Только не я был рядом.)

– Зря я тогда… – оборвал, умолк.

Тихо сказала:

– Зря ты …

(Зря я уехал. Пустой вокзал,

Вечер, вороний клёкот.)

– Помнишь, ты в юности вырезал

Белые самолёты,

Весело… это была игра

Солнечных эскадрилий.

– Что ж… До свидания… Мне пора.

В общем, поговорили.

Встреча

Подлое время,

напрасные стоны молитв.

Серая пыль

оседает на глянце дорог.

Встречи не с теми —

бессчётные встречи мои,

Хохот судьбы…

надо мною хохочущий рок.

Ждать эпилога,

смириться, упасть и не встать?

Тонкая жилка

тропы среди мрака и зла.

Эта дорога

устала напрасно петлять,

Эта развилка

однажды к тебе привела.

Сколько отчаянья

щедро бросала судьба,

Сколько случайностей,

грёз над пустой ворожбой,

Не обмани —

это зов мой, призыв и мольба.

Не оттолкни —

это заповедь, наша с тобой…

Вот она, встреча! —

не пышный помпезный букет,

Вот она, вечность! —

не праздничный шик напоказ,

Просто —

прохлада ладони на влажной щеке,

Вдосталь —

до боли, до слёз, и впервые – для нас…

Выстрадать —

каждое слово, и ласку, и жест,

Выпросить —

гул поездов и рассветную тишь,

Выдержать

наши разлуки, наш горестный крест,

Выбежать

утром, а ты на пороге стоишь…

Плач

Слова на нитку нанижу —

Дрожат и крутятся,

Сойду с ума со скулежу,

Одна и грежу, и грожу,

Не павой-лебедью хожу,

А серой утицей.

Ой, зори ясные зимой,

Снега атласные,

Да отчего ж метель стеной,

Да отчего ж ты, сокол мой,

Глядишь неласково?

Душа остыла, в горле вой,

На лбу испарина,

И всё, что прожито со мной,

Другой подарено,

Коса густая, кудри – смоль,

Глаза суровые,

А щёчки – как заря весной,

Попал на стерву голубь мой

На чернобровую….

Мы с вьюгой – ночку напролёт:

Разноголосица…

Она скулит, к окошку льнёт

И в избу просится.

– Кружи позёмкою, кружи,

Зову легонько я, —

Ну, поюродствуй, поблажи,

Ну, погадай, поворожи

На горе горькое…

Стою с иконкой, чуть дышу,

Простоволосая…

Беду, как рубище, ношу,

А ей износу нет…

Первый раз

Он шутил: «Разговоры на первое, ты на второе»,

целовался по-взрослому и не хотел прощаться.

А потом скопировал нежность киногероя

и сказал, что у нас в запасе около часа.

Потушил окурок о блюдце на подоконнике,

подошёл к двери, щелчком протолкнул задвижку,

никого же нет… наверное, так спокойнее.

Я люблю тебя. Но бывает, что – ненавижу.

Помню тусклую лампу, часы и диван разложенный,

помню радио – «Подмосковные вечера» поют,