Обыкновенные монстры

Он догнал их шагах в десяти от поворота на Ганновер-стрит. Комако, Рибс и Оскар, мокрые до нитки, прижались к железным перилам. Глаз полицейского видно не было. Он с угрюмым лицом навис над ними, и Комако внезапно ощутила страх. Здесь было меньше пешеходов, но из-за дождя она не могла управлять пылью. В одежде Рибс не могла незаметно исчезнуть, а Лименион Оскара остался в Карндейле. Они оказались такими же бессильными, как и самые обычные дети.

«Вот дураки!» – подумала девочка.

Констебль похлопал дубинкой по ладони – хлоп-хлоп! Мимо с грохотом проехал экипаж. Мужчина оглянулся и вновь навис над ребятами.

– Мы ничего не делали, – сказала Рибс. – Законом не запрещается попадать под дождь.

– Верно, – сказал констебль.

– Так мы… пойдем? – неуверенно предложила Комако.

Но он преграждал им путь своим массивным телом. На шее у него висел свисток, и было совершенно ясно, что без его разрешения ребята никуда не уйдут. С его длинных, как собачья шерсть, мокрых бакенбард падали капли.

– Я вас знаю, – спокойно произнес он. – Вы из того местечка, Карндейла. С севера, так?

– Нет, – сказала Рибс.

Он пропустил ее ответ мимо ушей:

– Сестра моей жены как-то доставляла туда продукты. Рассказывала про тамошних детишек. Говорит, ужасно унылая жизнь у них на берегу этого озера. Все время одни-одинешеньки.

Констебль подцепил дубинкой край своего шлема – и из него полилась вода.

– Не надо так удивляться, милочка. На вас тамошние плащи, из вашего учреждения.

Он кивком указал на красующиеся у них на груди опознавательные знаки:

– Может, большинство жителей этого большого города и не знают о вас, но тем, кто приехал с севера, эти знаки знакомы.

– Да, сэр, – вежливо ответила Комако.

Она была настолько растеряна, что не знала, что еще сказать. В отличие от Рибс. Шагнув вперед и словно измерив мужчину взглядом, она смело заявила:

– Мы искали одну лавку, сэр. Свечную, которую держит мистер Олбани. Она находится на площади Грассмаркет. Мы хотели купить кое-что особенное для нашей гувернантки.

– В свечной лавке? – спросил констебль. – Для подарка женщине лучше бы выбрать тонкую ткань. Или что-то в чайной за углом.

– Мистер Олбани ее особый друг, – поспешила уточнить Комако. – Для нее этот подарок будет очень ценным… эмоционально.

– А. Тогда ладно. Ну… – Он задумался, повернулся и посмотрел на серую улицу. – Дайте-ка подумать. Мистера Олбани я лично не знаю, но если вам нужна сама площадь, то она находится недалеко от замка на скале. Пройдете через сады в Старый город, свернете направо на Викториа-стрит и по ней доберетесь до Западного порта. Не забудьте. Большинство люда там – торговцы смолой и дегтем, красильщики и другие. Даже если не сразу найдете нужного вам человека, кто-нибудь обязательно покажет вам, куда идти.

Комако постаралась запомнить названия: Викториа-стрит, Западный порт.

– А деньжата у вас есть? Перекусили уже?

У Рибс загорелись глаза.

– Э-э-э… не то чтобы… – начала она, но Комако прервала ее.

– Все в порядке, сэр. Мы поели перед отъездом сегодня утром. И взяли с собой все необходимое.

– Ну тогда ладно, – сказал констебль и, нахлобучив на голову шлем, пошел прочь, бодро размахивая под дождем своей дубинкой.

На самом деле они уже успели проголодаться. У парка ребята купили целый кулек горячих пирожков и молча пересекли мокрую площадь – рты у них были заняты едой. Под ногами поблескивал гравий, по сторонам молчаливо темнели деревья.

Вдалеке возвышались стены средневекового замка, на башнях в дымке виднелись пушки. Старый город показался им еще более мрачным, а его улицы – еще более узкими. Ребята уже устали и начали сомневаться в правильности своей затеи, когда наконец-то вышли на площадь Грассмаркет. С перил старых загонов для скота за ними наблюдали огромные вороны. С каждым шагом Комако чувствовала, как у нее в ботинках хлюпает вода.

– Вот мисс Дэйвеншоу рассердится, когда мы вернемся, – пробормотал Оскар.

Комако положила мальчику на плечо руку, стараясь его успокоить. Остановившись около старой виселицы, она осмотрелась по сторонам. Узкие переулки, фасады лавок. Черная лошадь, тянущая по серой улице повозку. И вот на углу девочка увидела витрину с вывеской, на которой крупными буквами было написано:

СВЕЧНАЯ ОЛБАНИ

Свечи, лампы

Все виды масла и жира

Эдвард Олбани, владелец и осн. 1838

Над крыльцом нависал дырявый выцветший красный тент. В неприкрытой бочке у входа плескалась непонятная жижа. Прямо на ступеньках лежала дохлая крыса, забытая какой-то предприимчивой кошкой или отравившаяся ядом. Лавка выглядела темной, пустынной, неприветливой. Пока они рассматривали витрину, кто-то внутри перевернул табличку, и ребята увидели надпись «ОТКРЫТО». Рибс усмехнулась, надвинула на лоб капюшон и изобразила аристократический акцент:

– Ну что ж, дражайшие господа, не пора ли нам нанести визит старому доброму мистеру Эдварду?

Оскар скорчил гримасу.

– Опять? Она же несерьезно? – прошептал он.

– Рибс, – сказала Комако. – Просто… будь осторожна. Мы ведь не знаем, что там.