Очарование нежности

Одна из веток, не выдержав тяжести, согнулась, и Трэя осыпало снегом. Он невольно бросил взгляд на деревья. Золотисто-коричневые шишки на фоне темно-зеленых игл смотрелись очень красиво.

«Черт возьми, а почему бы не преподнести ей такую ветку с шишками, раз уж полевых цветов нет. Они очень не плохо, будут смотреться в красивом кувшине», — подумал Трэй.

Лэйси только что уселась перед камином подштопать рубашку Мэтта, как вдруг снова у дома застучали копыта.

— Кого опять принесло? — вырвалось у нее. Она отложила в сторону шитье и поднялась.

«Если это опять тот тип, который был утром, я его пристрелю. Во всяком случае, дырка в шляпе ему обеспечена», — сердито подумала девушка.

Лэйси подошла к окну как раз в тот момент, когда Трэй постучал в дверь.

Сердце у нее забилось ровными, глухими ударами. Может, пригласить зайти? Хотя ей и опостылели его вечные подковырки и сарказм.

Ну ладно, в конце концов, она не такая уж размазня, чтобы не дать ему отпор, если он распустит язык. Лишь бы руки не распускал. Надо же ему дать возможность показать себя с хорошей стороны. Отодвинув засов, девушка открыла дверь.

— Что тебе нужно? — исподлобья глядя на Трэя, спокойно спросила она, когда он переступил порог.

Из-за спины Трэй вынул несколько еловых веток с шишками.

— Вот, подумал, что это сможет украсить твою комнату, — улыбнувшись, он протянул ей этот необычный букет.

Лэйси не удалось скрыть свое изумление. Какие красивые эти шишки на зеленых еловых ветках! Они очень оживят кухню.

— Спасибо, — едва слышно ответила она. — Я поставлю их в ту вазу, в которой Джасперс хранил свою трубку и табак. В центре стола они будут очень хорошо смотреться.

Трэй не отрывал жадного взора от Лэйси, когда та наливала в высокий кувшин воду и ставила в него ветки. Но лицо его оставалось каменным. Он прекрасно помнил наставления Мэтта.

— Только не рассказывай мне, что ты явился сюда только для того, чтобы принести мне это, — девушка устремила на него испытующий взгляд.

— Нет. Я пришел тебе сказать, что тебе больше нечего бояться того нахала, который два раза приходил сюда и набивался к тебе в гости. Больше он не появится.

— Откуда тебе это известно? — брови Лэйси удивленно взметнулись вверх.

— Я велел ему убираться отсюда.

— И он тут же убрался? — в ее голосе было слышно сомнение.

— Ну, все было не так просто, — признался Трэй. — Сначала мне пришлось малость подстрелить его.

— Что значит «подстрелить»? — обеспокоено спросила она.

— Он попытался выхватить револьвер и выстрелить в меня, но я опередил, и его указательный палец отлетел.

— О, слава Богу! — с облегчением вздохнула Лэйси. — Вот уж чего бы мне не хотелось, так это чтобы кто-нибудь из-за меня погиб.

Молодой человек ничего на это не ответил, но не сомневался, что на месте убил бы любого, кто посмел покуситься на честь его жены.

— Может, нальешь мне чашечку кофе на дорогу? На улице такая холодина.

Девушка раздумывала. А почему бы и нет? В конце концов, ведет он себя вполне прилично, к тому же вступился за нее, избавив от этого назойливого типа.

— Присаживайся, — пригласила она. — Налью тебе кофе и отрежу еще пирога с тыквой.

Трэй снял куртку и стал смотреть, как Лэйси достает из кухонного буфета чашки. Взгляд его задержался на ее талии и узких бедрах. «Интересно, сколько же еще я смогу сдерживать себя?» — подумал он.

Когда девушка отрезала ему пирог и налила кофе, Трэй спросил:

— А почему ты ходишь в мужской одежде?

— Потому, что она удобнее. Не то, что эти платья, которые вечно ветер задирает. В брюках хорошо и в сарае работать, и дрова таскать. Вон Энни Стамп другой одежды и не знает.

«Твоей Энни Стамп никогда так не выглядеть в брюках, как выглядишь ты», — подумал он, чуть было не пронеся вилку с кусочком пирога мимо рта.

— Знаешь, я вкуснее твоих пирогов с тыквой ничего в жизни не ел, — признался Трэй, восхищенно глядя на Лэйси. — Где это ты так научилась готовить? Отец научил?

— Нет, не отец, — услышав комплимент, девушка даже расхохоталась, что вызвало у него небольшой шок, — он еще ни разу не слышал, как она смеется. Даже улыбки на ее лице Трэй представить себе не мог. А смеялась она восхитительно. — Бедный папа мог себе разве что кашу сварить, да кофе.

Лэйси замолчала, унесясь воспоминаниями в уже далекие для нее годы.

— Не поверишь, но у меня в сундучке, в нашем фургоне, всегда была куча всяких рецептов — единственное, что решил оставить вор, который стащил все мои платья. Почти в каждом городке, где нам приходилось торговать, появлялась какая-нибудь женщина, которая дарила мне рецепт приготовления своего любимого блюда.

Ее зеленые глаза затуманились печалью.

— Мне кажется, все они были уверены, что я и с плитой-то обращаться не умею, а если и готовлю, то только на костре. Но я всегда аккуратно записывала рецепты и сохраняла их. Теперь, когда у меня есть и печка, и плита, я пытаюсь кое-что опробовать на практике.

Внимательно глядя на это, такое дорогое ему, милое личико, Трэй впервые серьезно задумался о том, как нелегко ей, должно быть, приходилось в этой жизни на колесах.