Очарованная душа

Вероятно, это была неправда. Но Аннета не знала, что такое лицемерие, и верила людям; вот почему слова Сильвии ранили её в самое сердце… Итак, отец говорил с Сильвией о ней, они говорили о ней вместе! Она же до самого последнего дня ничего не знала, была так уверена, что он доверяет ей, а он обманул, он всё утаивал от неё; она даже не знала о существовании сестры! Непостоянство, несправедливость подавили её. Она почувствовала, что побеждена. Но показывать это ей не хотелось; она поискала оружие, нашла его и сказала:

— Вы очень редко видели его за последние годы.

— За последние годы — да, — поневоле уступила Сильвия. — Разумеется. Он же болел. Его взаперти держали.

Наступило враждебное молчание. Обе улыбались, обе сдерживали досаду. Аннета — суровая и надменная, Сильвия — двуличная, ласковая, жеманная. Они считали очки, прежде чем продолжать игру. Аннету утешало, что она всё же получила преимущество — хоть и незначительное, но в глубине души ей было стыдно за свои дурные мысли, и она постаралась повести разговор более сердечным тоном. Она сказала, что ей хотелось бы сблизиться с той, в ком возродилась «частица» отца. Но, помимо своей воли, она установила различие между ними, подчеркнула, что она — в привилегированном положении. Рассказала Сильвии о последних годах Рауля и не могла удержаться — дала ей понять, что была ближе отцу. Сильвия воспользовалась паузой и удружила Аннете — вспомнила, как был к ней привязан отец. И одна невольно завидовала роли другой и старалась похвастаться своей ролью. Говоря или слушая (не желая слушать и всё же слыша), они осматривали друг друга с головы до ног. Сильвия снисходительно сравнивала свои длинные голени, тонкие щиколотки, босые ножки, болтавшие шлёпанцами, с грузными ногами и широкими щиколотками Аннеты. Аннета же, рассматривая руки Сильвии, отмечала, как заросли лунки её слишком розовых ногтей. Встретились не просто две девушки; то были две семьи-соперницы. И хотя казалось, что они непринуждённо ведут беседу, взгляд их и язык разили мечом, они с неприязнью следили друг за другом. Звериным чутьём ревности каждая сразу, с первого же взгляда, вызнала всю подноготную другой, обнаружила тайные изъяны её души, пороки, о которых та, быть может, и не подозревала. Сильвия видела в душе Аннеты сатанинскую гордость, упрямство, взбалмошность, которые, вероятно, ещё не проявили себя. Аннета видела в душе Сильвии чёрствость и улыбающуюся двуличность. Позже, полюбив друг друга, сёстры старались забыть то, что увидели одна в другой. А сейчас неприязнь заставляла их всё рассматривать через увеличительное стекло. Временами они ненавидели друг друга. Аннета, чуть не плача, думала: «Как всё это дурно, как дурно! Я должна показать пример».

Она оглядела скромную каморку, посмотрела на окно, на тюлевую занавеску, на крышу и трубы соседнего дома, залитого лунным светом, на ветку сирени в кувшине с отбитым краем.

Холодно, хотя душа её пылала, Аннета предложила Сильвии дружбу и помощь… Сильвия выслушала с рассеянным видом, усмехнулась недоброй усмешкой, промолчала… Аннета была смертельно оскорблена, и, с трудом скрывая, как уязвлена её гордость и какая нежность зарождается в её душе, она внезапно поднялась. На прощание они обменялись пустыми любезностями. И Аннета вышла, опечаленная, разгневанная.

Она уже миновала коридор, выложенный плитками, уже спустилась с первой ступени лестницы, когда Сильвия, потеряв по дороге одну туфельку, подбежала к ней сзади и обхватила руками её шею. Аннета обернулась, вскрикнула от волнения. В порыве чувства сжала Сильвию в объятиях. Сильвия тоже вскрикнула и засмеялась оттого, что Аннета с такой силой обняла её. Они горячо поцеловались. Слова любви. Нежный шёпот. Благодарность, обещание скоро увидеться…

Наконец, они расстались. Аннета, смеясь от счастья, очутилась внизу — она не помнила, как спустилась. Услышала наверху мальчишеский свист, будто кто-то звал собаку, и голосок Сильвии:

— Аннета!

Она подняла голову и на самом верху в круге света увидела рожицу Сильвии, крикнувшей со смехом:

— Лови!

И в лицо Аннете полетели брызги воды и мокрая ветка сирени — её бросила Сильвия вместе с воздушными поцелуями…

Сильвия убежала. Аннета, закинув голову, всё искала сестру глазами, хотя её и след простыл. Тогда она сжала в руках мокрую ветку сирени и поцеловала её.

До дома было далеко, да и не совсем безопасно ходить по иным улицам в такой поздний час, но Аннета всё же вернулась пешком. Ей хотелось танцевать. А дома она не легла, пока не поставила сирень в вазу у своей кровати, — так была она счастлива, так возбуждена. Вскочила и переставила ветку в кувшин с водой, совсем как у Сильвии. Затем опять улеглась, но лампу не загасила, потому что ей не хотелось расставаться с нынешним днём. А часа через три она вдруг проснулась среди ночи. Цветы были на месте. Ей не приснилось, в самом деле она виделась с Сильвией… И она снова заснула с милым образом в душе.