Очарованная душа

Аннета не отвечала. Не в силах больше сдерживаться, она уткнулась лицом в плечо Сильвии и заплакала. Сильвия усадила её у дороги. Луна, преодолев преграды гор, осветила израненный лоб Аннеты, и Сильвия покрыла его поцелуями.

— Скажи мне, что ты сделала? Скажи, что произошло? Моё сокровище, мой родной волчонок, я так испугалась: поднялась к нам в комнату, а тебя там нет!.. Я тебя звала… Ищу тебя целый час… Ах, какой это был ужас!.. Я так боялась, так боялась… Даже не могу сказать, чего боялась… Почему ты ушла? Почему убежала?

Аннета не хотела отвечать.

— Сама не знаю, — говорила она, — мне стало не по себе, захотелось… походить, подышать…

— Нет, ты говоришь неправду. Аннета, скажи мне всё!

Она склонилась над ней и тихонько добавила:

— Душенька, не из-за него?..

Аннета прервала её:

— Нет! Нет!

Но Сильвия настаивала:

— Не лги! Скажи правду! Скажи! Скажи своей сестрёнке! Из-за него?

Аннета вытерла глаза и сказала, стараясь улыбнуться:

— Да нет же, уверяю тебя… Было немного тяжело, это верно… Так всё глупо… Но с этим теперь покончено. Я счастлива, что он тебя любит.

Сильвия подскочила, всплеснула руками и со злостью выпалила:

— Так значит, из-за него!.. Но ведь я-то ни чуточки, ни чуточки не люблю этого красавчика!..

— Нет, любишь…

— Нет! Нет! Нет!

Сильвия затопала ногами.

— Забавно было кружить ему голову, я просто играла, но он для меня — ничто, ничто по сравнению с тобой… Ах, все поцелуи мужчины не вознаградят меня за одну твою слезинку!

Аннета была вне себя от счастья.

— Правда? Правда?

Сильвия бросилась ей в объятия.

Когда они немного успокоились, Сильвия сказала Аннете:

— Теперь сознавайся: ты тоже любила его?

— Тоже? А, вот видишь! Ты и проговорилась, что любишь его!..

— Да нет же, говорят тебе, нет, я тебе запрещаю… Я не желаю больше о нём слышать. Кончено, кончено.

— Кончено, — повторила Аннета.

Они возвращались по дороге, залитой лунным сиянием, улыбаясь, в восторге, что снова обрели друг друга. Вдруг Сильвия остановилась и, грозя кулаком луне, воскликнула:

— Скотина!.. Он мне за всё заплатит!..

И обе расхохотались при этом не очень добропорядочном заявлении, ибо молодость никогда не теряет своих прав.

— А знаешь, что мы сделаем? — добавила злопамятная Сильвия. — Вернёмся, сейчас же уложим вещи и завтра, завтра утром уедем с первой почтовой каретой. Он выйдет к столу во время завтрака — никого… Птички упорхнули! А потом… (Она прыснула.) Я и забыла!.. Я назначила ему свидание в десять часов, в лесу, на горе… Он проищет меня всё утро…

Она расхохоталась ещё звонче. И Аннета тоже. Пресмешное выражение лица будет у разочарованного, разъярённого Туллио. Шалуньи! Горести остались далеко.

— Однако, — проговорила Аннета, — пожалуй, не очень это хорошо, дорогая, так себя компрометировать.

— Вот ещё! Для меня это ровно ничего не значит, — возразила Сильвия. — Я с этим не считаюсь… А впрочем, пора бы мне, — продолжала она, ласково покусывая руку Аннеты, легонько теребившую её за ухо, — пора бы поумнеть, теперь, когда я стала твоей сестрой. И я поумнею, обещаю тебе… Но, знаешь ли, хоть ты и старшая сестра, а ведь ты была не умнее меня.

— Ты права, — произнесла покаянным тоном Аннета. — И боюсь, что временами я вела себя ещё глупее… Ах, странное у нас сердце! — продолжала она, прижимаясь к сестре. — Никогда не знаешь, что же там в душе делается: что-то изнутри поднимается и, кажется, сейчас унесёт тебя… А куда?

— Вот поэтому-то, — ответила Сильвия, крепко обнимая её, — я и люблю тебя! У тебя это здорово получается!

Они уже были у входа в гостиницу. Крыши блестели под лунным светом. Сильвия обвила руками шею Аннеты и шепнула ей на ухо горячо, с непривычной для себя серьёзностью:

— Ах ты, сестра моя старшая! Никогда не забуду, как ты намучилась этой ночью, как ты мучилась из-за меня… Да, да, не отрицай! У меня было время обо всём подумать, когда я бежала, когда искала тебя, дрожа от горя… Если бы что-нибудь случилось… Что сталось бы со мной!.. Я бы не вернулась.

— Родная, — взволнованно ответила Аннета, — ты не виновата, ты ведь не знала, что делаешь мне больно.

— Знала, очень хорошо знала, что мучаю тебя, и даже, — послушай, Аннета! — и даже мне это доставляло удовольствие!

У Аннеты упало сердце, но она подумала, что ведь она тоже упивалась бы, видя, как Сильвия страдает, и что готова была заставить её мучиться ещё больше. И она сказала об этом. Они сжали друг другу руки.

— Но что же это такое было, что же это такое? — спрашивали они друг друга, пристыженные и подавленные, хотя их и утешало сознание, что они обе одинаковы.

— Это — любовь, — проговорила Сильвия.

— Любовь, — машинально повторила Аннета. И в тревоге спросила: — Так это и есть любовь?

— И знаешь ли, — заметила Сильвия, — это только начало.

Аннета запальчиво объявила, что больше не хочет любить.

Сильвия посмеивалась над ней. Но Аннета повторяла вполне серьёзно:

— Больше не хочу! Не создана я для любви.

— Ах, вот как! — рассмеялась Сильвия. — Не повезло тебе, бедненькая моя Аннета. Но ты — ты перестанешь любить, когда перестанешь жить!

Часть вторая