Очень храбрый человек

– Я пока не готов отказаться от версии с Бертраном, – заговорил Бовуар, проглотив наконец сэндвич. – Вы правильно заметили: она не могла делать одну и ту же ошибку снова и снова. Так что, возможно, никакой ошибки не было. Она хотела позвонить Бертрану, и она до него дозвонилась. Мы не имеем представления, что она сказала ему на самом деле. С кем-то ведь она встречалась на мосту, и ей нужно было договориться о встрече. Думаю, Бертран лжет. Я приставлю к нему агента.

– Есть кое-что еще, – вставила Лакост. – То, что обнаружила агент Клутье.

Она повернулась к своей подопечной, как гордый родитель.

Это был момент славы бухгалтера. Лизетт Клутье собрала свои записки:

– Был ли у Вивьен Годен любовник, это еще не известно, а вот у ее мужа любовница точно была.

– Откуда вы знаете? – спросил Бовуар.

– Из Интернета, – ответила Клутье.

– «Википедия»? – поинтересовался Бовуар, наполовину шутливо, наполовину опасаясь ответа.

– Нет, – рассмеялась Клутье. – «Гугл».

Бовуар открыл было рот, но тут вмешалась Лакост:

– Дай ей объяснить.

– Поскольку дома у Трейси нет Интернета, – заговорила Клутье, – но есть веб-сайт и аккаунт в социальной сети, мне показалось очевидным, что кто-то ведет за него и то и другое, так что я отследила ай-пи-адрес и нашла эту женщину. Затем я зашла в открытый «инстаграм» Трейси и убедила ее дать мне доступ в закрытый аккаунт.

– Как вам это удалось? – спросил Бовуар.

– Я создала липовый аккаунт в «Инстаграме». NouveauGalerie. Написала, что я владелец галереи, ищу новых художников. Хочу пообщаться частным образом и увидеть побольше работ Карла Трейси.

– И она пустила вас в закрытый аккаунт, не зная, кто вы? – спросил Гамаш.

– Умно, – заметил Бовуар.

– Merci. – Она улыбнулась и посмотрела на Изабель Лакост, которая одобрительно кивнула. – И вот что я нашла.

Она повернула ноутбук экраном к Бовуару и Гамашу, чтобы они увидели фотографии Трейси и Вашон вместе. Фотографии определенно свидетельствовали о том, что они любовники.

– Прочтите вот это. – Клутье показала на экран. – «Она шлюха и пьяница. Ты заслуживаешь лучшего». Запись от Полины. Все предельно ясно.

– В смысле романа между ними – да, – сказал Гамаш. – Наверное. Но убийство?

– Взгляните сюда, patron, – сказала Лакост. – Запись в день убийства.

Гамаш и Бовуар наклонились ближе к экрану, читая текст, отправленный в середине дня в субботу.

«Все в сумке. Все готово. Сегодня вечером закончу. Я тебе обещаю». От Карла Трейси.

И ответ Полины Вашон: «Наконец-то. Удачи. Не облажайся».

Бовуар откинулся на спинку стула и выдохнул:

– «Я тебе обещаю». Господи Исусе. Значит, Вашон тоже поучаствовала.

– Более того, – подхватила Лакост. – Я думаю, это была ее идея.

– По крайней мере, ее содействие, – сказал Гамаш.

– Достаточно для предъявления ей обвинения в пособничестве, – заметил Бовуар.

– А для ареста Трейси за убийство? – спросила Клутье.

– Сомневаюсь, – сказала Лакост и посмотрела на Бовуара. – А ты что думаешь?

– Я думаю, все это превращается в очень крепкое дело, основанное на косвенных уликах. И возможно, ничего лучше у нас не появится. А присяжные смогут связать эти улики с Трейси. Признание в избиении, фотографии и переписка, явно свидетельствующие о том, что у него был роман, признанный здесь факт, что Трейси собирал сумку. – Он замолчал, чтобы подумать. – Этим объясняется летняя одежда. Он просто брал все, что попадало под руку, или же выбирал те вещи, которые Вивьен не оставила бы.

– Чтобы все выглядело так, будто она уехала по доброй воле, – сказала Клутье.

– Трейси даже сообщил Полине, что все произойдет этим вечером, – сказал Бовуар. – Что может быть более компрометирующим, чем это, черт побери? Молодец, Клутье.

– Merci.

– Вы говорили с Полиной Вашон? – спросил Бовуар.

– Non, – ответила Лакост. – Я хотела посмотреть, сможет ли агент Клутье вытянуть из нее что-то еще, представляясь владельцем галереи.

Бовуар кивал. Взвешивал.

Бывало, он посмеивался над Гамашем, когда тот сидел за своим столом, уставившись в пространство. Шеф терпеливо объяснял, что неподвижность и ничегонеделание – две разные вещи.

И вот теперь Бовуар сидел, уставившись в пространство, пока его мозг работал.

Времени на ошибку не было. Похоже, Полина Вашон – ключ к этому делу. Если они смогут обратить ее против Трейси, заставить ее дать показания в обмен на сделку, то дело можно будет передавать в суд.

– Он не заболел? – прошептала Клутье на ухо Лакост, и та не смогла сдержать улыбку:

– Он думает.

– А выглядит так, будто у него разболелась голова.

– Позвольте, я расскажу вам, – сказал Бовуар с легким раздражением, – что, по моему мнению, случилось тем вечером.

Пока он излагал свою версию, другие явственно представляли себе то, о чем он говорит.