Очень плохая история

Ева смотрела вслед, пока машина наконец не скрылась за поворотом, а потом задала себе вопрос: так ли он пьян, как хотел показать? Он забрал ее из коттеджа в восемь вечера и отвез в симпатичный ресторанчик на Хай-стрит. Его удивило, когда она сказала, что не пьет, но сам выпил пару бокалов джина с тоником в качестве аперитива и примерно две трети бутылки красного вина за ужином. В общем-то, прилично… Она пожаловалась на проблемы с бойлером, он вызвался починить его, потом принял приглашение выпить кофе, хотя явно был разочарован, что в доме не оказалось чего покрепче. Ну нет — так нет. Гарри затопил дровяную печь в гостиной и сел в кресло, словно намереваясь остаться на некоторое время. Ева предпочла устроиться на диване, чтобы сохранять некоторую дистанцию. Она не хотела поощрять его. Не то чтобы он был непривлекательным, скорее наоборот. У Гарри были мужественная внешность — такая нравится многим женщинам — и целеустремленная пружинистая походка. Он немного напоминал ей Джейсона… Тень погибшего друга все еще нависала над ней; воспоминания были слишком свежими и кровоточили, чтобы переключиться на кого-то другого. К тому же Гарри слишком тесно был связан с делом об убийстве, а эту грань она никогда еще не переступала.

Когда они болтали ни о чем, Ева не раз улавливала, что под его подшучиванием над ней скрывается что-то более серьезное. Она заметила, что Майклс исподволь наблюдает за ней, как будто не мог составить о ней окончательного мнения. Кроме того, на протяжении всего вечера у нее было ощущение, что он контролирует себя, возможно, не желая слишком показывать свое настоящее «я». Ее это настораживало. Но он, по крайней мере, рассказал кое-что полезное. Ему удалось выяснить, что Холли Кроутер, после того как оставила работу в Ньюмаркете, уехала на ипподром в Йоркшир. Там она продержалась несколько месяцев, после чего ушла, и ушла, очевидно, потому, что была беременна. Никто не знал, куда она отправилась потом. Еще Еве показалось, что Гарри больше нравится задавать вопросы, чем отвечать на них. Он интересовался ее работой в полиции. Как он сказал, он обожает смотреть полицейские шоу по телевизору, когда есть время, но никогда раньше он не встречал «настоящего» детектива, а тем более женщину. «Работа в полиции похожа на то, что показывают?» — шутил он. Но все эти его бесконечные вопросы и подколы были не более чем дымовой завесой. Ева чувствовала, что в глубине души он обеспокоен тем, что никак не может раскусить ее. Гарри несколько раз спрашивал, как оказалось, что она занялась делом Шона Фаррелла. Он старался прощупать ее связь с обществом «Справедливость» и спрашивал о человеке, фотографию которого она ему показывала. Но она, конечно, не собиралась упоминать имя Мики, объяснять, что он делал на скачках в Аскоте, и уж тем более говорить о том, что его убили.

Чтобы прекратить расспросы, она в конце концов сказала, что Дэн Купер — ее старый друг и именно он попросил помочь с делом Фаррелла. По лицу Гарри она поняла, что он ей не верит, но настаивать и копать дальше он не стал.

В свою очередь, Гарри рассказал немного о двух своих неудачных браках и много о семье Майклсов и мире конного спорта, но у нее сложилось впечатление, что он попросту забивает эфир.

Было похоже, что между ними происходит своего рода фехтовальный поединок. Гарри становился особенно уклончив, когда речь заходила о его клиентах, даже о тех, с которыми он имел дело десять лет назад, и в особенности он избегал темы Лорни Андерсона. Тем не менее он подтвердил, что Стюарт Уэйд придет на вечеринку, и обещал познакомить с ним Еву.

Алкоголь по-разному воздействует на людей, и временами Гарри казался на удивление трезвым. Один момент в их разговоре привлек к себе ее особое внимание, и в своих размышлениях она постоянно к нему возвращалась. Гарри сходил на кухню и вернулся со стаканом, снова уселся в кресло и вытащил из кармана пиджака большую фляжку. До Евы донесся запах бренди, и ее слегка затошнило. Он задумчиво повертел в руках стакан с золотисто-коричневой жидкостью, сделал большой глоток и испытующе посмотрел на нее:

— Зачем вы здесь, Ева?

Голос прозвучал хрипло и неожиданно устало.

— Разве я не объяснила?

— Нет, я говорю о настоящей причине вашего появления.

— Что вы имеете в виду?

— Это никак не связано с Гэвином?

Вопрос был неожиданным. Неужели он действительно думает, что вся эта история с Шоном Фарреллом не более чем предлог, чтобы возобновить отношения со старым знакомым? Ей вдруг пришло в голову, что именно это Гарри хотел выяснить с самого начала. Если так, странно, что ему потребовался целый вечер, чтобы наконец перейти к сути.

— Почему вы спрашиваете?

Гарри глубоко затянулся которой уже по счету сигаретой, не сводя с нее прищуренных водянистых глаз:

— Складывается впечатление, что вы с ним очень близки.

— Вовсе нет. Все было очень, очень, очень давно.

— Ну, хотя он и старается скрыть, очевидно, что он вас обожает.

— Вы ищете слишком много скрытых смыслов.

— Я просто оберегаю свою младшую сестренку, вот и все.