Читаем Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв полностью

Записки Отделения слав, и русск. археологии Имп. русск, археолог, общества, II, стр. 426. - "Чтения в М. о. ист. и др.", 1890, III (А.Н. Зерцалов, "О мятежах в городе Москве" и т.д.), стр. 250,260,264,265.

ПОЛОЖЕНИЯ


Перед Смутою Московское государство состояло из весьма разнообразных в отношении географическом и бытовом областей, в которых, однако, не существо­вало уже почвы для политического сепаратизма.

Во второй половине XVI века Московское государство переживало сложный внутренний кризис, имевший особенную остроту для центральных и южных обла­стей страны.

Этот кризис, во-первых, был политическим и представлял собою последст­вия вражды московской верховной власти с родовою княжескою аристократией. Выражением кризиса был насильственный переворот в сфере княжеского и вооб­ще служилого землевладения, известный под именем опричнины. Он привел к полному ослаблению старой аристократии и к образованию в Москве нового слоя дворцовой знати.

Во-вторых, кризис XVI века был социальным и представлял собою последст­вие крупных перемен, произведенных в области поземельных отношений в инте­ресах служилого класса. Выражением этой стороны кризиса был упадок и запус­тение земельных хозяйств служилого люда в центре государства и усиленный вы­ход тяглых и крепостных людей из центральных областей на украйны и "дикое поле". Эти обстоятельства вызывали недовольство населения в средних и южных областях государства. В земледельческой среде шла острая борьба за рабочие ру­ки с общей тенденцией к закрепощению трудовой массы. В этой же последней вы­растало оппозиционное отношение к московскому общественному порядку и же­лание общественных перемен.

Таким образом, под действием кризиса московское общество разделилось на враждебные друг другу слои и приближалось к открытому междоусобию настоль­ко ясно, что еще до прекращения старой московской династии наблюдатели собы­тий, иноземные и местные, уже имели возможность предсказывать неизбежность внутренней Смуты в Московском государстве.

В развитии московской Смуты различаются три периода: династической борьбы, социальной борьбы и борьбы национальной. В первом происходит борь­ба за московский престол между различными на него претендентами. Во втором совершается разложение государственного порядка и падение политической само­стоятельности Москвы вследствие социального междоусобия, вызванного наружу борьбою за престол. В третьем наблюдаем ряд попыток со стороны московских людей к восстановлению государственной самостоятельности и общественного порядка, разрушенного Смутою и иноземным завоеванием.

В развитии начального периода Смуты можно различить два момента. Пер­вый из них представляет борьбу небольшого кружка дворцовой знати за власть и престол; эта борьба имеет характер придворной интриги и заканчивается воцаре­нием Б.Ф. Годунова. Во втором своем моменте Смута переносится из дворца в во­инские массы, которым и передается решающая роль в борьбе за престол различ­ных претендентов на власть. Победителем в этой борьбе стал князь В.И. Шуй­ский, который соединил вокруг себя остатки княжеской московской аристокра­тии, уцелевшие от опричнины Грозного и годуновского режима. Установлением реакционного правительства "княжат" завершается период Смуты.

Второй период Смуты имеет характер открытого социального междоусобия> Воинские массы, вовлеченные в династическую борьбу в качестве силы, решаю­щей дело, поняли свое значение в стране и научились пользоваться воинской орга­низацией для достижения своих общественных стремлений. Движение Болотнико­ва, составляющее третий момент Смуты, было первой попыткой со стороны оп­позиционной массы украинского населения произвести общественный переворот в смысле низвержения крепостного порядка. Потерпев неудачу, та же масса по­вторила свою попытку в следующий момент Смуты - в движении Тушинского Вора. Не достигнув успеха и на этот раз, она, однако, добилась полного разделе­ния государства между двумя правительствами, московским и тушинским. Таким разделением воспользовался король Сигизмунд, вмешательство которого в мос­ковские дела повело в последующем (пятом) моменте Смуты к падению обоих враждовавших правительств.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное