Очерки поэтики и риторики архитектуры

Все вместе взятое складывается в архитектурный образ, преисполненный благородства под стать поэту и утонченному интеллектуалу, каким остался в памяти потомков граф Альмерико.

Красота виллы Ротонда413 основана не столько на приятных пропорциях (они ведь равны самим себе только на ортогональных чертежных проекциях зданий, тогда как в живом восприятии непрерывно меняются), сколько на последовательно проведенном принципе трехчастности больших и малых форм с выделением ударного и безударных элементов. Этот принцип был известен архитекторам Античности и Средневековья414, но Палладио достиг в его применении небывалой изощренности. Основанный на этом принципе тип архитектурной красоты стал в строительстве вилл каноническим: достаточно упомянуть хотя бы, что между 1720 и 1760 годами английские аристократы-виги заказали четыре копии виллы Ротонда415.

Малый Трианон

Не доходя до северного конца версальской аллеи Аполлона, видишь по левую руку отходящую под косым углом мощеную брусчаткой аллею. Метрах в шестистах она завершается легким подъемом, замкнутым небольшим трехэтажным светлым зданием. Это Малый Трианон. На полпути – решетка с воротами, на ней постер: «Домен Марии-Антуанетты». Аллея становится шире и под именем проспекта Пти Трианон приводит на площадь перед высокой строгой решеткой с воротами, ведущими в курдонер Малого Трианона. Решетка протянута между маленькими, чуть выше ее, кубическими караульнями. Места в каждой – разве что для скамейки часового, и каждая глядит на вас единственным круглым окном, украшенным каменной гирляндой. От караулен дугами отходит в стороны каменная ограда. Слева – капелла и хозяйственные постройки Малого Трианона.

От ворот, с расстояния шагов в семьдесят, виллу416 можно разглядеть в подробностях. Облицованная известняком кремового цвета, она открыта вам всей плоскостью своего прямоугольного фасада и с трогательной сдержанностью чуть-чуть подается вперед средней частью. В ней пять осей, длина фасада – двадцать четыре метра.

Нижний этаж облицован «французским» рустом – без вертикальных зазоров, которые воспринимались бы как стыки плит. Горизонтальные полосы напоминают дощатую обшивку. На пяти осях – пять дверей. Какое радушие! Проемы дверей прямоугольные, под замковыми камнями. Три средних отмечены заглубленным обрамлением, полосы руста заслоняют (через одну) обрамление, а наверху образуют нечто вроде каменных корон.

Бельэтаж, отделенный от нижнего узким пояском, объединен с верхним этажом пилястрами ордера, который из‐за двухэтажной высоты принято называть «гигантским», хотя высота этих «гигантов» вместе с постаментами – всего восемь метров. Окна бельэтажа вдвое выше ширины, при этом внизу они как бы доведены до пола рельефом, имитирующим каменную решетку. Благодаря каннелированным пилястрам и вертикальным окнам вся верхняя часть фасада, оттолкнувшись от нижней, легко устремляется ввысь. Между окнами бельэтажа и квадратными верхними (и те и другие окаймлены тонкими профилями) – пунктир сандриков с вогнутой по-китайски верхней поверхностью. Пущенная над карнизом балюстрада из балясин непринужденно уводит взгляд в небо.

Ни одной статуи. Балюстрада, коринфские капители пилястр, ложные решетки под средними окнами, волютные консоли под боковыми – вот и все украшения. Оконные переплеты со стеклами сорок на тридцать сантиметров выглядят, как белое кружево, не дающее взгляду углубляться в оконные и дверные проемы.

Перед этой виллой, такой деликатной и душевно теплой, хочется думать не о риторике, а о маркизе де Помпадур. Именно для нее Жак-Анж Габриэль по приказу Людовика XV строил с 1762 года Малый Трианон. Увы, до завершения строительства маркиза не дожила. С 1774 года вилла связана с именем Марии-Антуанетты, получившей ее в дар от Людовика XVI. Если бы Малый Трианон начали строить в 1770‐х, в нем, пожалуй, уже не было бы такого очарования: в период между этими датами подражание древним превращалось из остро переживаемой моды в догму, а сам Габриэль – в старца, который вряд ли смог бы противостоять этому процессу.

Фасады Малого Трианона не сильно отличаются друг от друга, однако двух одинаковых нет. Самый простой – восточный: те же три этажа, что и на юге (но за ними спрятаны четыре, так как над расположенными с этой стороны приватными покоями есть антресольный этаж), те же пять дверей, но нет ни выступа, ни пилястр. Северная сторона интимнее южной: уровень земли здесь выше, поэтому нижний этаж стал цоколем. От его средней части можно подняться по лестницам вровень с бельэтажем и, обойдя по террасе северо-западный угол здания, оказаться у западного фасада – наиболее импозантного.