Очерки поэтики и риторики архитектуры

Став хозяином поместья площадью в два гектара близ городка Нью-Кейнен (штат Коннектикут), в тридцати километрах северо-восточнее Нью-Йорка, Джонсон понемногу превратил его в комплекс окруженных парком построек, заранее не запланированных. К концу его долгой жизни на вдесятеро увеличенном участке их оказалось четырнадцать.

В этой деятельности у него был идеальный образец – пейзаж в «Похоронах Фокиона» Пуссена, созданный, между прочим, ровно за триста лет до начала преобразовательных трудов Джонсона. В Стеклянном доме стоит на специальном стенде (ибо вешать не на что) одна из трех известных версий этого большого (114 на 175 сантиметров) холста. Сочиненный Пуссеном квазиафинский пейзаж являет мирное сосуществование адаптированной к человеку природы с архитектурой, представленной воображаемыми зданиями различных жанров, форм и стилей от древнеегипетского до средневеково-римского. Идилличность – существенное свойство этого пейзажа: ведь тело несправедливо казненного великого человека несут по земле, обязанной своей свободой и процветанием его многолетней деятельности. Идиллией, но не воображаемой, а осуществленной стал и парк Джонсона498.

Первые в нем постройки – Стеклянный дом для самого архитектора и Кирпичный для гостей – сооружались одновременно. Стеклянный дом, стоящий в глубине участка над крутым лесистым спуском в речную долину, – это возведенный на стальном каркасе прозрачный (кроме крыши) параллелепипед размером 17 метров в длину, 9,8 в ширину и 3,2 метра в высоту. Соотношение его сторон близко к модульному (1:3:5). Длинные стены, обращенные на запад и на восток, разделены черными стойками каркаса на три равные части. Посредине восточной стены – вход, отмеченный двумя широкими бетонными ступенями. Параллелепипед пронизан чуть выступающим вверх кирпичным цилиндром (в нем устроен камин и спрятана уборная). Хотя расположение цилиндра асимметрично, оно подчинено легко уловимым соразмерностям: его ось находится на одной трети длины здания от северной стены и на одной четверти ширины от восточной. Такова «детализация», перекликающаяся с архитектурой XVIII века.

Упоминая американские работы Миса, отразившиеся в проекте Стеклянного дома, Дрекслер, прежде всего, имел в виду другой стеклянный дом – виллу, построенную для чикагского хирурга Эдит Фарнсуорт в двадцати километрах западнее Чикаго, на берегу Фокс-ривер. В 1947 году Джонсон курировал в МоМА выставку проекта этой виллы, к осуществлению которого его учитель приступил еще до того, как ученик принялся за свой дом близ Нью-Кейнена, завершена же вилла Фарнсуорт была в 1950 году. Две эти постройки, создававшиеся одновременно в одной стране, на одной и той же широте тесно связанными друг с другом архитекторами (они познакомились в Германии, когда Мис проектировал барселонский выставочный павильон) и представляющие собой сплошь остекленные стальные каркасы, в самом деле невозможно мыслить по отдельности. Однако, как показал Айзенман, в том, как Мис и Джонсон понимают роль колонны, их стеклянные дома противоположны. На вилле Фарнсуорт стальные двутавровые стойки, вынесенные за периметр пола и крыши, связаны между собой горизонтальными балками, прикрепленными к их внутренней поверхности. Выносные колонны, оканчивающиеся на уровне кровли, сверху ничем не нагружены, и, поскольку способ их соединения с горизонталями скрыт от наших глаз, мы не можем с уверенностью сказать, прикреплены ли к ним пол и крыша жестко или как-либо подвешены. Айзенман назвал этот принцип «зонтичной диаграммой». В обособлении колонн виллы Фарнсуорт от прямой вертикальной нагрузки он видит самое раннее проявление постмодернистского принципа изображения архитектурных элементов (в данном случае колонн), не используемых по их прямому назначению499. Джонсон же, напротив, вполне традиционно поставил стальные опоры позади стеклянного ограждения, ничем нас не озадачивая. Сам Джонсон то ли не видел описанного Айзенманом принципиального различия, то ли (что кажется более вероятным) очень хотел утвердить свою репутацию как ближайшего ученика великого архитектора, когда писал о Стеклянном доме: «Многие детали дома позаимствованы из работ Миса, особенно… соединение колонн с оконной рамой. Использование стандартных стальных секций для создания сильной и в то же время декоративной трактовки фасада типично для чикагских работ Миса. Если в нашей архитектуре когда-нибудь будет „декоративность“, возможно, она выразится в манипулировании несущими элементами конструкции, подобными этим»500.

Первое, что озадачивает всякого, кто узнаёт что-либо о Стеклянном доме Джонсона, – экстравагантность владельца, решившегося жить, скрываясь от любопытных глаз разве лишь для того, чтобы справить нужду. Что это – перманентный перформанс эксгибициониста?