Очерки жизни и быта нижегородцев XVII-XVIII веков

Встреча верховых и низовых групп судов происходила ежегодно около 25 июля — день памяти умершего когда-то основателя монастыря Макария.

Чтобы не тратить времени и денег на дальнейший путь, верховые и низовые люди стали обмениваться товарами здесь, на монастырском праздничном Торжке. И те, и другие повертывали вспять, нагруженные уже другими изделиями.

Так сам собою происходил каждогодно в конце июля съезд торговцев в Макарьевской подмонастырской слободе.

В 1641 году царь Михаил Федорович особым указом узаконил ежегодное (в течение месяца) «макарьевское торжище».

Предметом оборотов на Макарьевской ярмарке были главным образом товары дальнего привоза. Сибирь давала мягкую рухлядь (меха). Зарубежные восточные государства через своих и астраханских купцов присылали хлопчатую бумагу, сырой шелк, парчу, тафту, драгоценные камни, пестрые шелковые ткани, свалянные из татарской (верблюжьей) шерсти сукна и ковры. Из Архангельска привозили товары европейские купцы — англичане и голландцы. Через сухопутную границу попадали к «Макарию» купцы «свитцкие» (шведские), «чатцкие» (датские), «анбурцы» (гамбургцы) и «липецкие» (из Лейпцига).

Начиная со второй половины XVI столетия русская власть стала охотно пускать иностранных купцов в глубь страны для закупки пушнины, кожи, смолы, льна, пеньки, меда, воску. Но неизменно стремившийся захватить рынки западный капитал к концу века бесцеремонно начал ставить русских торговцев при всех сделках в самые невыгодные условия. У англичан и голландцев появилась тяга к торговле с Азией наряду с русскими купцами.

Различные льготы и преимущества, даваемые Иваном IV и его ближайшими преемниками иностранцам, в конце концов стали серьезно угрожать интересам внутренней торговли. Отчаявшись при царе Михаиле Романове добиться ограничения привилегий иностранных купцов, торговые люди тотчас при вступлении на трон его преемника (1646 г.) отправили в Москву обстоятельную челобитную.

Горячими словами описывали челобитчики козни, обманы и плутни, чинимые приезжими торговыми иноземцами: англичанами, голландцами, брабантцами (бельгийцами) и другими. Указывали на убытки, причиняемые казне. Сообщили, что англичане, подкупив думного дьяка Третьякова, добыли из Польского приказа грамоту, разрешавшую помимо Архангельска и Вологды торговать и в некоторых других русских городах. Пользуясь таким разрешением, англичане стали жить на российских просторах как у себя дома и торговать по своим английским повадкам. Отмечалось, что, если иноземный товар дешевеет, его держат и не продают до тех пор, пока он не поднимется в цене… Действуя «сообща», заезжие гости перестали продавать свои товары русским или менять у них на русские товары. И так оттерли русских купцов от многих промыслов. И такие убытки им чинят, что некоторые перестали ездить к Архангельску… Привозят они также под видом своих родственников других иноземцев (не англичан) и другие иноземные (не английские) товары под именем английских, чтобы на них не шло пошлины; притом стали привозить сукна, атласы и тафты сравнительно с прежними худого качества, так что в мочке их убывает уже не по два вершка, а по полуаршину и более… Купец-иноземец Петер Марселис, в компании с другим немцем, откупил ворванье сало у холмогорских и поморских промышленников, которые ходят в Студеное море бить зверя; мимо англичан и покупщиков эти промышленники не смеют никому продавать сала; а те платят за него полцены и даже четверть цены…

В заключение своего челобитья торговые люди просили, чтобы «аглицким, и анбурским, и бараборским (брабантским, т. е. бельгийским), и галанским, и датским немцам, гостям и торговым людям запрещено было приезжать к Москве и в поволжские города, а торговать им только «у корабельной пристани Архангельского города»».

Челобитчики указывали, что тогда иноземные товары в Московском государстве будут дешевы по-прежнему, «а мы, холопы твои и сироты, от тех промыслишков учнем быть сыты, и во всех городах будет тебе, государь, прибыль многая…».

На прошении этом в числе других подписались два нижегородца.

С июля 1649 года торговые привилегии западноевропейским купцам были отменены,[30] на Макарьевскую ярмарку они перестали ездить. Зато нижегородцы гостиной сотни стали с большей для себя выгодой ездить в северные русские города Вологду, Устюг Великий и Холмогоры — Архангельск.

Волжский водный путь, эта «большая дорога» на Восток, выполнял не только торговые функции.

По Волге сплывали к Хвалынскому (Каспийскому) морю русские дипломатические посольства, направлявшиеся в соседние дружественные страны. Поднимались в обратном направлении представители азиатских государств. Видела Волга также немало любознательных путешественников, поодиночке и группами знакомившихся с русской страной или пробиравшихся удобным «судовым ходом» в незнакомые восточные земли.