Очищение нации. Насильственные перемещения населения и этнические чистки в Румынии в период диктатуры Иона Антонеску (1940–1944)

Хотя евреев арестовывали, избивали и убивали румыны, украинцы и немцы, цели у них не были идентичными. Решительность, с которой действовали украинцы, беспокоила румын. Убийство евреев украинскими националистами было частью их кампании по закладке основ чисто украинского государства, так что преступные действия ОУН были направлены на захват Буковины. Румынские власти отдавали себе отчет, что украинское антисемитское насилие переплеталось с антирумынскими намерениями украинцев. На послевоенных допросах майор Г. Берзеску, командир Сторожинецкого жандармского легиона, показал, что при исполнении своих обязанностей в уезде у него не было «других неприятностей, кроме как с украинскими националистами», и представил свои попытки приструнить их как призванные защитить евреев[674].

Немцы, которые в то время рассматривали ОУН как своего союзника в борьбе с русскими и коммунистами, с удивлением обнаружили, что румыны считают украинских националистов на Буковине своими «национальными врагами» и даже большей угрозой своим интересам там, чем евреев. В одном из докладов на имя Р. Гейдриха от середины июня 1941 г. команда Ek 10b утверждала, что румынские власти пытались использовать обстановку войны, чтобы устранить украинских лидеров. К этому времени Ek 10b получила инструкции попытаться переориентировать внимание румын с «украинской угрозы» на борьбу с «еврейской угрозой». В частности, Ek 10b должны была убедить румын действовать более решительно в «еврейском вопросе». Ek должна была «совершать рейды на собрания евреев с целью выявления их заговоров», а также «защитить представлявших ценность украинцев, в основном лидеров ОУН, включая организацию их обмена на румынских коммунистов»[675].

Во исполнение этих инструкций Ek 10b 6 июля подожгла Черновицкую синагогу, чтобы «доказать» румынам, насколько распространенными в городе были антисемитские настроения. Вдобавок немцам удалось добиться освобождения из концлагеря в Садагуре 216 украинских активистов. Тем не менее, похоже, что им не удалось сильно повлиять на румынскую политику по отношению к евреям. После трех дней антисемитских расправ и массовых убийств румынские власти в Черновцах распорядились их прекратить, тогда как аресты украинских лидеров продолжались. Поэтому Ek 10b была разочарована тем, что она считала успокоением румынской антисемитской ярости[676]. Парадоксально, но некоторые офицеры румынской полиции также считали, что слишком много евреев выжило в Черновцах после первой волны экзекуций, но сваливали вину на Ek, антисемитское рвение которой якобы ослабело после первых массовых экзекуций[677].

Хотя немцы предпочитали, чтобы их антисемитские союзники пришли к компромиссу, они быстро сделали вывод, что такой исход невозможен. Согласно донесениям Ek 10b, после 10 июля румыны начали арестовывать украинцев, занимавшихся политической деятельностью, причем некоторых из них жандармы просто расстреливали на месте. При таких обстоятельствах, докладывала Ek 10b, следовало ожидать скорого (unmittelbar) кризиса, а в долгосрочной перспективе ситуация представлялась еще более пессимистической:

Или Буковина будет поделена по национальным критериям [между румынами и украинцами], или украинцы будут выселены [румынами]. В противном случае дойдет до долговременного конфликта между Украиной и Румынией[678].

Вместе с тем летом и осенью 1941 г. немецкие официальные лица в Черновцах – сначала Ek 10b, затем СД (т. е. СС и разведывательная служба нацистской партии) и германское консульство – покровительствовали украинским националистам и даже позволили их лидерам разместить свое руководящее бюро в отведенных немцам зданиях[679]. В сентябре 1941 г. украинские интеллигенты-националисты составили и отправили германскому посольству в Бухаресте меморандум, в котором просили поддержать передачу севера Буковины будущему свободному украинскому государству. Требование основывалось на утверждении, что этнические украинцы были самым древним населением региона и, следовательно, обладали исключительными правами на него[680]. Когда румынская секретная полиция добыла копию этого меморандума, между немцами и румынами разразился серьезный скандал. Губернатор Буковины Корнелиу Калотеску писал 7 октября 1941 г. Иону Антонеску: «…пока украинское движение будет – тем или иным способом – подпитываться германскими властями, оно не прекратится, а напротив, достигнет тревожных размеров»[681].